— Да здравствует император!
— Франции виват!
Начинается переправа и вот мы уже на вражеской территории. Мы продвигались в глубь российской территории, а по мере продвижения стали сталкиваться с всё большим сопротивлением русских войск и населения. В нашей бригаде появились первые убитые и раненые. Однако господь берёг меня и моего друга Шарля. С боями был взят Смоленск, и мы двинулись дальше, направляясь к Москве. Август практически подходил к концу, когда наши войска остановились для принятия решающей битвы где-то под деревушкой со смешным названием Бородино. Дни стояли ясные и солнечные. Казалось, в такое время нужно любить, а не убивать друг друга. В ночь с 25 на 26 августа небо разрывали малиновые всполохи. Казалось, сама природа говорила нам, что вскоре прольётся большая кровь и многим придётся остаться здесь, на поле битвы. Практически никто не спал. Нами овладела какая-то неясная тревога, усиленная ожиданиями предстоящей битвы. Наступило утро 26 августа, которое изменило всю мою жизнь и показало, как была права мадам Ленорман. В этой битве был ранен Шарль, но мне удалось разыскать его среди раненых и убитых и вынести с поля боя в наш лазарет. Доктор посоветовал мне увезти друга подальше от места сражения.
С трудом мне удалось достать подводу и, уложив Шарля в телегу, я сам взялся управлять повозкой. Не учёл я одного: я не знал, куда следует ехать. Мной владела лишь одна мысль: спасти Шарля. Наугад направив лошадей, мне удалось выехать к какой-то деревушке, и я не знал, кого я там встречу, друзей или врагов. Впрочем, судьба не отвернулась от нас и на сей раз. На дороге показалась девушка в сарафане.
Увидев нашу повозку, она растерялась и попыталась убежать. Мне пришлось остановить лошадей, и я попросил девушку подойти к нам, жестами объяснив, что мой друг ранен и нуждается в помощи. Я был поражён, услышав ответ по-французски. Девушка согласилась нам помочь и доставить в деревню к своим родственникам, которые бежали из Москвы, спасаясь от войск Наполеона. Девушку звали Настей. Она села к нам в подводу и вскоре мы были на месте. Я опасался, что нас могут просто расстрелять, но тут я впервые столкнулся с загадочной русской душой. Вместо того, чтобы расправиться со своими врагами, увидев Шарля, лежащего в забытьи, женщины тот час захлопотали вокруг него и он был перенесён со всеми предосторожностями в одну из изб. Благодаря заботам этих простых людей через два дня Шарль пришёл в себя и первым, кого он увидел, была Настя, взявшая на себя роль добровольной сиделки.
— Поль жив? — спросил мой друг.
— Месье, вам не следует говорить. Отдыхайте, а я позову вашего друга, — ответила Настя. Она и сообщила мне радостную весть.
Едва увидев меня, Шарль спросил, как окончилось сражение.
— Победу одержал наш великий император со своим войском, но мне кажется, что это скорее поражение, нежели победа. Наши войска заняли Москву, и я думаю, что настало время и нам отправиться следом.
— Друг, скажи мне, кто та прекрасная особа неподалёку от нас.
— Узнаю Шарля и вижу, что он практически поправился, если стал заглядываться на хорошеньких девушек. Это твой ангел спаситель.
— Будь любезен, представь меня.
— С превеликим удовольствием! Настя, будьте добры, подойдите к нам, мой друг, едва очнувшись, мечтает о встрече с вами.
Смущаясь, Настя приблизилась к нам.
— Знакомьтесь, Шарль, имя этой прекрасной незнакомки Анастасия. Настя, я думаю вам не надо представлять моего друга, спасённого вами. Впрочем, знакомьтесь, это — Шарль, мой боевой товарищ.
Я понял, что сердце Шарля пало, сражённое красотой русской девушки.
Через два дня мы вместе с семейством Львовых отправились в Москву.
Сентябрь приближался к своему завершению: листва совсем пожелтела, чаще шли дожди. Обстановка в городе всё больше накалялась: появились мародёры из числа солдат некогда доблестной армии. В городе пылали пожары. Как-то в начале октября Шарль подошёл ко мне и почему очень смущаясь, попросил выслушать его
— Поль, ты мой единственный настоящий и самый преданный друг, а на данный момент у меня нет человека ближе тебя.
