Мужчина взял рацию к подбородку, нажал кнопку и прошептал:
– Ты где?
Тишину заполнил громкий треск. Через секунду он услышал собственный голос из рации напарника, которая была где-то рядом. Крепкий вздрогнул, снова нажал на кнопку, и по другую сторону от входной двери с небольшой задержкой раздался хрип динамика. Он подошел к двери и прижался ухом к мягкой обивке.
«Ты еще и рацию выронил на крыльце!» – подумал он.
Зачем-то он снова нажал на кнопку и произнес:
– Ты где?
Пугающую тишину ночи разрезал его же голос, искаженный замерзшим динамиком. Крепкий убрал палец с кнопки, и шум за дверью прекратился. Он вздохнул, не понимая, что делать дальше. Неожиданно рация в его руках зашипела. Он вздрогнул и уставился на черный коробок с антенной.
Рация затрещала, переходя на свист, словно кто-то настраивал частоту радиоэфира, а через миг из приемника раздался низкий женский голос:
– Я… з-де-сь.
Поль положил листы исписанной бумаги на большой стеклянный стол, откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на красивую девушку, сидевшую напротив. Елизавета, так ее звали, ответила ему столь же пристальным взглядом.
– Ну, что сказать… Атмосферная история. Правда, скорее рассказ, чем сценарий.
Лиза мило улыбнулась:
– Сценарист молодой, описал все слишком подробно. Согласна, перестарался, но, как мне кажется, есть за что ухватиться.
Он улыбнулся в ответ.
Поль был генеральным продюсером лидирующего в России телевизионного канала NeTV. Более шести лет он успешно работал на благо страны, учредителей и свое собственное. В результате зрители получали интересный формат и любимые передачи, инвесторы – успешный бизнес и внушительные дивиденды, а Поль – известность, уважение и полную свободу действий.
Подчиненные ценили Поля не за надпись «Босс» на его кофейной кружке, а за профессионализм, который он доказывал в каждом своем проекте. Он видел все мельчайшие ошибки, но мог закрыть глаза на большие, если того требовали обстоятельства. Кроме того, он поименно знал каждого сотрудника компании, а таковых была не одна сотня.
– Но это невозможно! – скажете вы.
– Почему же? – игриво ответит он, извиняясь перед уборщицей за то, что наступил на свежевымытый пол, и обращаясь к ней по имени.
– Ну, и? – не унималась Лиза.
Поль выпрямился в кресле.
– Идея с «Кладбищем автомобилей» мне нравится, это может быть близко людям. Многие ставят машины в гаражи и ночью идут домой пешком, так что это может напугать. Но вы сами себе усложняете задачу. Чтобы получилась документалистика, надо постараться, иначе это будет смешно, – он пробежал глазами текст. – Во-первых, нетронутый снег – это всегда геморрой, но бог с ним… Как вы хотите показать диалог охранников в домике, не показывая то, что там произошло в результате? Если внутри есть камера, то почему она не запечатлела случившееся? Помехи? Но если призрак так влияет на технику, то почему не сломалась камера на улице? – Поль отложил сценарий. – Надо додумать, что все-таки приключилось в доме. Кстати, кровь должна быть и на крыльце. Или раненый охранник испарился перед выходом во двор? Здесь ясно написано, что он выбежал, оставляя за собой кровавый след. Тогда получается, что Крепкий не заметил на снегу алую кровь? Не верю. Это откровенные ляпы.
– Он мог быть напуган, – предположила она.
Поль снисходительно улыбнулся:
– Зато зритель не напуган настолько, чтобы простить нам такую невнимательность.
– О’кей, будем думать, – она деловито кивнула. – Далее?
– Далее – слишком мало крови. Зритель любит пожестче, не мне тебя учить. Боюсь, без этого не обойтись.
– О’кей.
– С экспертами уже есть договоренность?
– Так мы же с постоянными работаем!
– Нужны новые. Как только люди привыкают к экспертам, они перестают им доверять. Привычные лица не так убедительны в данном аспекте. Если же появляется new face, да еще и со страшным званием, типа «главный хренолог пупырской лаборатории секретных разработок СССР», публика сразу же внимает его словам. Нельзя давать зрителю возможность оценивать самостоятельно. Для этого мы и существуем. Именно мы должны сообщать им «правильную правду». Сюжетом нужно добивать, не дожидаясь, когда зритель начнет сомневаться в правдивости сказанного. А уж потом нужное впечатление и созданное нами настроение выведут обывателя в необходимое русло. Этому в школах продюсеров не учат?
