Кир привязал к поясу страховку и, выйдя наружу, пошёл проверять крепления. Все тросы были на месте, яхту наполовину засыпало, но это было не страшно, потом големы её откопают. Он вернулся, стряхнул с себя песок и, довольный, что отделался небольшим испугом, спустился в каюту.
– Страшно, – тихо сказал Калаха.
– Страшно не это, а то, что будет потом.
– Потом?
– Да, потом. Очень часто после такой бури техника не работает, песок забивается во все щели.
– Я отремонтирую, – сказал мальчик.
– Это хорошо. Давай перекусим и ляжем отдыхать.
– Я не хочу.
– Как скажешь, а я не против. Ты что будешь, консервированный суп или кашу?
– Суп, – сказал мальчик и протянул свою длинную руку.
– Расскажи о себе. Чем занимался, где жил, учился? Я ведь вас мало знаю.
– Я Калаха, седьмой сын Манука.
– Стоп, значит, Чавори – твой отец?
– Да, у меня три сестры. Они уже взрослые. Одна родила. Малаха влюбилась, поэтому не полетела с тобой.
– Ты это всё придумал?
– Да, она хотела, но потом передумала.
– Ну и правильно. Она разумнее, чем ты.
– Почему?
– Понимаешь, ты подземный человек, ты полихет, твоё тело приспособлено быть там, а не здесь, в мире людей. Я могу переносить прямой свет, а как сказал твой отец, твоя кожа не выдержит прямых лучей. Я тебя перебил, извини, продолжай.
– Я жил на тридцать шестом этаже. Там красиво. Рядом лес. Мы часто там бывали. Работали на ферме, я научился выращивать фрукты. А потом стал помогать садоводу, затем механику, электронщику. Учился в школе и параллельно изучал физику, механику.
– Значит, ты учёный?
– Нет, но мне интересно знать, что внутри.
– Машины?
– Да, это, как твой организм, – Кир подозрительно посмотрел на мальчика. – Там примерно всё так же. Есть мышцы, сердце, почки, – только всё механическое. И это всё придумали люди.
– Была такая наука – бионика: учёные брали идеи в природе и внедряли их в промышленность.
– Я знаю, – радостно сказал Калаха. – Паутина, крыло, щетина, тело змеи…
– Да ты, гляжу, начитанный. Вас там всех так учат?
– Да, всех. Ведь наше предназначение – не только ремонтировать ваши трубы.
– А что вы ещё делаете, кроме как выращиваете сады, обеспечиваете себя едой и одеждой?
– Мы много что делаем. Ну, во-первых, ремонтируем, что не могут сделать големы. Мы поддерживаем в исправности весь наш город. Наши учёные разработали батареи, примерно такие же, как тут, на яхте. Я читал об этом в исторических книгах.
– Надо же.
– Ага, ещё мы разработали новый вид света, поэтому у нас растут леса. И вообще, у нас много что есть.
– Это здорово. Многие народы, когда достигали своего пика развития, начинали деградировать, теряли навыки и возвращались к исходной точке.
– Жаль, а почему?
– Они потеряли знания, а без них не могли обслуживать свои машины. Стали ленивыми, толстыми и больными. Но вы, я погляжу, совсем другие. А вот почему?
– Не знаю. Нас учат санньясы.
– А это ещё кто такие?
– Это учителя. Не такие, как мы, полихеты, и не такие, как ты, терпилоид. Они учителя.
– Это я понял, что учителя, но почему не такие. Что в них иное? – Кир раньше не слышал от Чавори, что среди них есть еще кто-то другой.
– Говорят, они странники, пришли к нам, чтобы помочь, вот и остались.
– Как выглядят?
– Примерно как ты, ну, примерно. Только намного выше. У них очень яркие голубые глаза, как лампочки. А ещё у них нет этого, – мальчик провёл рукой по голове.
– Волос?
– Да, у них он вытянутый, но не как у меня.
Кир слушал Калаху. Теперь он узнал ещё о странниках санньяса, что учили подземных жителей.
– А откуда они пришли?
– Не знаю, это было давно. Иногда кто-то из них уходит и может уже больше не вернуться. На его место приходит другой.
– А у них есть семьи, дети?
– Нет, они живут отдельно, нам запрещено к ним заходить.
– Запрещено?
– Да, нельзя. Они хорошие, добрые учителя. Я знаю, что такое звёзды, однажды их видел.
– Идём, – Кир соскочил с кровати. – Идём, там буря уже прошла, она долго не идёт, – они поднялись на капитанский мостик. Ветра не было. Было очень тихо. – Идём за мной.
Кир открыл входную дверь. Посыпался песок, перешагнув его, они оказались на палубе.
– Смотри, это и есть звёзды.
