Памятуя об этом, Марченко не торопилась прекращать поиски. Ей удалось найти общую тетрадь, полистав которую, она прочитала на одной из страниц загадочную запись: «Папа умер, учить больше некому» — и, наконец, в темном углу коридора, за дверью, обнаружила пластмассовую пуговицу, черную, круглую, плоскую, диаметром 2 сантиметра.
Был поздний час, когда Марченко завершила осмотр места происшествия. К какому же выводу она пришла? Все ждали от нее ответа.
— Ну, как? — спросил начальник отделения милиции. — Что будем дальше делать?
— Ничего я вам пока не скажу. Просто не знаю. Мне надо собраться с мыслями. Давайте отложим все на завтра!
Усталая приехала она домой. Муж и сын-третьеклассник уже спали. Чтобы не будить их, Нина Федоровна не стала зажигать свет. Походила немного в темноте по комнате, легла. Но сон не приходил. В голове возникали разные мысли, и все были связаны с расследуемым преступлением...
Рано утром она уже была у себя в кабинете в прокуратуре.
У каждого следователя своя манера работы. Один, размышляя, любит стоять молча у окна. Другой ходит взад и вперед по кабинету. Третий пьет чашку за чашкой крепкий кофе. Марченко же нужно, чтобы все ее мысли были зафиксированы на бумаге. Она положила перед собой чистый лист и стала составлять перечень версий.
Закончив эту работу, Марченко пошла к начальнику следственного отдела. Это называлось «идти на доклад».
— Ну, что вы можете сказать? — спросил Алексей Дмитриевич.
— Пока очень немногое. Ясно, на мой взгляд, лишь одно: убийство совершено с корыстной целью.
— Сколько же у вас версий?
— Три... Фактически две...
— Докладывайте!
Марченко положила перед собой исписанный со всех сторон лист бумаги и, заглядывая в него, стала рассказывать.
— Убитой — сорок шесть лет. Она — бывшая преподавательница французского языка. Была дважды замужем. Второго мужа год назад похоронила — он разбился, врезавшись. на собственной машине в дерево. Первый муж жив, собирается уезжать за границу на постоянное местожительство. Виза на выезд и разрешение сменить подданство уже получены. Возможно, это он совершил преступление. Зная, что у его бывшей жены много денег и драгоценностей, мог пойти на то, чтобы ими воспользоваться. Такова версия номер один... Версия вторая. Преступление совершил механик телевизионного ателье или же иной человек, чинивший антенну. О том, что кто-то из них приходил, свидетельствуют штекер и кусок провода, найденные в ведре с мусором. И, наконец, версия третья. К преступлению причастен какой-либо уголовник. Правда, версия эта отпадает. Выяснилось, что в городе просто-напросто нет такого лица, которое было бы способно на разбойное нападение, убийство. Установлено, что мать с дочерью вели замкнутый образ жизни, ни с кем не общались, в том числе и с соседями по лестнице, никого из посторонних к себе не пускали.
— Всё? — спросил Алексей Дмитриевич.
— Всё.
— Что ж, примем ваши версии и начнем отработку. Кто из мастеров приходил в квартиру чинить антенну, вы уже установили? Отлично! Пошлем старшего следователя Владимира Борисовича Муравьева его допросить. К бывшему мужу убитой направим Николая Ефимовича Дмитриева. А вы сами...
— А я займусь тем временем допросами старшей дочери убитой и ее мужа. Они уже пришли по моему вызову.
Людмиле было 23 года. Она работала в районном отделении банка, жила отдельно от матери. Большинство знакомых считали ее красивой. У нее было нежное, правда, несколько бледное лицо, но зато на нем особенно выделялись темные выразительные глаза. Черные волнистые волосы она распускала до плеч.
Ее муж — молодой инженер Борис Фридман — производил впечатление неглупого, начитанного человека. Он то и дело смущенно поправлял очки. Пальцы у него были тонкие, длинные. Такие пальцы обычно называют музыкальными.
Людмила рассказала, что в последний раз была у матери 13 апреля. После этого ни ее, ни сестренку Эдду больше не видела. Несколько раз приходила на улицу Достоевского: звонила, стучала, но никто не открыл. Это обеспокоило ее: не случилась ли какая-нибудь беда? 19 апреля Борис решил проникнуть в квартиру. Запасся длинной толстой веревкой и хотел было спуститься по ней с пятого этажа, проникнуть в квартиру № 26 через окно, но ему отсоветовали это делать — боялись, что еще сорвется и упадет. Тогда он просверлил в двери отверстие, просунул в него руку и таким путем открыл замок.
