— Мистер Морбург, вы говорили, что откровенно рассказывали этому Холмерсу о своем прошлом. В интересах дела прошу вас повторить ваш рассказ, не упуская ничего из того, что вы рассказали им. Думаю, что здесь находится ключ к загадке…
Хозяина в это время отозвали, и официант придвинулся ближе к сыщику.
— Хорошо, мистер Пинкертон, — сказал он тихо. — Я не буду от вас ничего скрывать, хотя не думаю, что мой рассказ может повлиять на исход этого дела… Моя настоящая фамилия не просто Морбург, а граф Гайно фон Морбург. Отец мой, старый граф Бодо фон Морбург, — богатый вдовец, живет в Берлине. Моя мать умерла, когда мне было десять лет. Так как отец мой относился ко мне очень строго и даже сурово, то после смерти матери отроческие и юношеские годы мои протекали далеко не весело. Когда мне минуло двадцать лет, я стал выражать недовольство по поводу чрезмерных строгостей и принуждений со стороны отца. Я начал кутить по ночам, и когда отец узнал об этом, он проклял меня и выгнал из дома с ничтожной суммой денег, которой едва хватило на проезд сюда, в Америку. Уже двадцать два года я живу безвыездно в Соединенных Штатах и за это время добывал средства к жизни самыми разнообразными способами, начиная от чистильщика сапог, дворника, полотера и тому подобное. При этом я все время откладывал немного денег на черный день. Как вы знаете, я успел скопить приличную сумму, и теперь — все пропало!
— И за все это время вы ни разу не обращались к своему отцу?
На лице Морбурга появилась гордая улыбка.
— Нет, я никогда к нему не обращался и обращаться не намерен! Он выгнал меня из дому без всяких средств, на произвол судьбы, а я ведь перед ним ни в чем не провинился. Я этого не могу забыть и никогда ему не прощу. Я скорее готов умереть, чем вернуться к нему или обратиться с какой-нибудь просьбой!
— И все это вы рассказали Спенсеру?
Официант кивнул головой.
— Хорошо, — сказал Пинкертон. — Позвольте мне задать вам еще один вопрос: храните ли вы документы, доказывающие ваше происхождение?
— Конечно!
— Где?
— В моем сундуке.
— Думаю, что этих бумаг у вас больше нет…
Морбург вскочил и уставился на сыщика. Потом он понял, о чем идет речь.
— Не может быть! — воскликнул он. — Я сейчас взгляну!
Он выбежал из ресторана, а Пинкертон пошел за ним. Официант вбежал в свою комнату, открыл сундук и, после недолгих поисков, достал черную сумку, в которой хранил свои бумаги. Он открыл ее и вскрикнул: сумка была пуста.
Мертвенно бледный, стоял он, глядя в пустую сумку, и тяжело вздыхал.
Пинкертон положил ему руку на плечо и сказал:
— Ничего не поделаешь, мистер Морбург, вы должны отправиться со мной в Германию — к вашему отцу.
— К моему отцу? Никогда… — пробормотал граф.
— Вы хотите, чтобы этот обманщик с вашими документами в руках явился к вашему отцу как блудный сын и получил бы все то, что по праву принадлежит вам? Наконец, разве вы допустите, чтобы вашему отцу угрожала опасность? А со стороны этих мошенников, уверяю вас, она неминуема!
Морбург все еще медлил.
— Но ведь можно воспользоваться телеграфом, чтобы предупредить германскую полицию и попросить ее задержать преступников сразу по их прибытии в страну…
— Нет, — возразил сыщик. — Спенсер — слишком опытный мошенник. Он наверняка не разъезжает ни под фамилией Морбург, ни Спенсер, ни Холмерс. Одна из специальностей этого авантюриста — похищение чужих документов, так что он путешествует совершенно безбоязненно, пользуясь теми, которые ему более всего на данный момент подходят. К тому же он крайне ловок и опытен в искусстве переодевания. Так что он уйдет от нас при малейшей неосторожности с нашей стороны. Поэтому я считаю совершенно излишним сообщать о происшествии германской полиции. При первом же подозрении Спенсер бесследно исчезнет. Нам, очевидно, самим придется пересечь океан.
После недолгой внутренней борьбы Гайно Морбург протянул сыщику руку.
— Пусть будет так, — сказал он. — Я отправляюсь с вами в Берлин.
Через четыре дня после этого разговора Нат Пинкертон и граф Гайно фон Морбург отплыли на одном из быстроходных судов Гамбургско-Американской пароходной компании в Германию.
