Как только я упомянул «Хагакурэ», его руки затряслись, а черты лица точно смазались — он стал похож на старика, которого застали в туалете со спущенными штанами.
«Значит, это не Эдди».
— Господи, Фрэнк, пристрели эту суку, — прорычал Бобби.
Фрэнк переминался у меня за спиной.
— «Хагакурэ» необходимо вернуть, — заявил я.
— О чем вы говорите? — Голос Асано дрогнул, и он посмотрел на Фрэнка.
И я спросил у себя: а кто здесь главный? Вообще, у меня возникло много разных вопросов.
— Она ребенок, которого поимели, да еще с дерьмовыми родителями. Мими пришла к вам за поддержкой, а вы ее поимели точно так же. Заставили девочку украсть «Хагакурэ».
— Нет.
— У ребятишек, которые здесь живут, просто нет другого дома. Вот почему они с вами, а вовсе не из-за каких-то дурацких идеалов. Движение Серой армии умерло, и даже «Хагакурэ» не поможет его возродить.
Асано встал. Он хотел что-то сказать, но не сумел произнести ни слова. Он был в явном замешательстве. Фрэнк шагнул к нему, но потом остановился. Он вновь навел на меня «ругер», но мне показалось, что Фрэнк не собирается им воспользоваться.
— Но если дела обстоят именно так, почему вы не привели с собой полицейских?
— Полицейские захотят разобраться с Мими за то, что она им устроила. Если копы окажутся здесь, они заставят ее вернуться домой или отправят в исправительный центр для несовершеннолетних правонарушителей. — Я посмотрел на Бобби: — Бобби, ты ведь помнишь исправительный центр?
— Да пошел ты! — сказал Бобби.
— Возможно, мы сумеем обойтись без полиции.
Фрэнк некоторое время буравил меня взглядом, а потом спросил:
— Что тебе надо?
— Девочка не хочет возвращаться домой, а я не буду знать, что делать, пока не поговорю с ней. Может быть, существует возможность доставить Мими домой с наименьшим ущербом для нее.
— Хорошо, — сказал Фрэнк.
Я посмотрел на Асано:
— В любом случае, книгу необходимо вернуть. Может быть, тогда никто серьезно не пострадает. Может быть, если все сработает и кое-кто будет держать язык за зубами, копы посмотрят на все сквозь пальцы.
— Звучит неплохо, — отозвался Фрэнк.
Асано подошел к стене с фотографиями. Там были снимки Асано, разговаривающего с толпой, Асано с молодыми рекрутами Серой армии и Асано в автомобиле с открытым верхом на параде. Все фотографии были сделаны довольно давно.
— Если никто не пострадает, — сказал Фрэнк. — Серая армия останется в деле.
— Угу.
— И все останется как было.
— Очень может быть.
Асано заморгал так, как моргала Трейси Луиза Фишман, хотя он и не носил контактные линзы.
— Мими действительно была очень расстроена. Почти наверняка это связано с проблемами в семье, — сказал он.
— Угу.
— Если бы существовали способы ослабить напряжение. Если бы мы знали, как добиться взаимопонимания между родителями и детьми.
— Совершенно с вами согласен, — откликнулся я.
Кира Асано прикрыл глаза, а потом поднял палец.
— Фрэнк, пожалуйста, приведи Мими. Если мистер Коул сумеет помочь девочке, мы будем только рады.
Фрэнк кивнул и вышел. Асано посмотрел ему вслед, а потом расправил плечи и начал разглядывать фотографии — свою единственную армию, армию воспоминаний.
У Асано были широкие плечи, мускулистые руки, сильные ноги и жилистая шея. Много лет назад, когда его мечты еще были живы, он определенно производил сильное впечатление.
Когда Фрэнк вернулся с Мими, я вывел ее из дома и мы прошли по террасе мимо рядов фруктовых деревьев с гниющими на земле плодами. Фрэнк и Бобби шествовали за нами, «ругер» все еще болтался у правого бедра Фрэнка.
Я открыл ворота теннисного корта и сказал:
— Давай пройдем сюда.
Мы с Мими подошли к столику с несколькими стульями, стоявшими у дальнего конца корта. Бобби последовал было за нами через корт, но Фрэнк оттащил его назад к воротам.
Участок для корта в свое время пришлось выравнивать. Часть склона строители срыли, а дальше он резко уходил вниз, в глубокий овраг. Сетка ограждения здесь не была прикрыта зеленой тканью, так что во время игры можно было наслаждаться прекрасным видом. Если смотреть отсюда вниз, возникало ощущение, что стоишь на краю скалы.
— Не хочешь присесть? — спросил я.
