В небе фронтовом - страница 28

Шрифт
Интервал

стр.

Пролетая над Борисовом, я снизилась до 400 метров. Штурман сбросила вымпел..."

Так спустя много лет жителям города Борисова стала известна не только история одной из дорогих для них реликвий Великой Отечественной войны, но и много интересного о человеке, жизнь которого по праву может служить примером мужества и отваги для нашей молодежи.

Евгения Запольнова, механик вооружения.

Невзирая на трудности

В первые дни войны я с девушками из Московского авиационного института поехала на строительство оборонительных рубежей. Мы копали противотанковые рвы под Брянском.

Когда в августе 1941 года вернулись в Москву, нам предложили изучить санитарное дело и пойти на фронт медицинскими сестрами. Мы с радостью согласились и начали усиленно тренироваться. И вот, когда в один из октябрьских дней мы вернулись из тренировочного похода, нам объявили приказ об эвакуации института.

Прямо с рюкзаками мы направились к секретарю комитета комсомола и заявили, что никуда не поедем, так как готовимся на фронт. Как раз в это время позвонили из ЦК комсомола: требуются девушки, желающие идти на фронт. Мы поехали в ЦК и 14 октября оказались среди девушек, которых собирала Раскова. Увидев меня, она с улыбкой воскликнула: "Куда же пришла эта девочка и что мы с ней будем делать?" Вид у меня действительно был не очень внушительный. Я страшно перепугалась, что меня отправят обратно. Пришлось доказывать, что я сильная, что уже работала на сооружении противотанковых рвов и выдержала. Тогда Марина Михайловна согласилась меня оставить и спросила, хочу ли я быть вооруженцем. Конечно, я была согласна!

Через несколько дней наша группа выехала в Энгельс, где наступили дни напряженной учебы. Мы упорно занимались. Изучали теорию в классе, а затем ходили на аэродром, поднимались в самолеты, один человек садился в кабину с инженером Воловой, а остальные стояли внизу, ждали своей очереди. Было очень холодно, а мы в одних шинелях и сапогах. Но мы терпели, лишь бы скорее все изучить - и на фронт.

Наконец в декабре 1942 года нас направили на фронт.

Сначала было нелегко: одно дело подвесить учебные бомбы, совсем другое - боевые. Тут уж если что не так сделала, то самолет впустую полетит, люди будут зря рисковать жизнью, да и боевое задание может сорваться, а это значит - мы можем и наземные войска подвести. Словом, нам никак нельзя было ошибаться. А времени иногда было в обрез Между вылетами было минут тридцать-сорок, не больше, надо было успеть подтащить, снарядить и подвесить по 8-10 бомб, а ведь каждая по 100 килограммов. Если в день было по три вылета, то каждая из нас перетаскивала за день по 3 тонны груза. А вечером шли в караул или занимались чисткой пулеметов, а их ведь пять штук! Пока-то все перечистишь! Днем ведь некогда: самолеты или на задании, или в боевой готовности, оружие с них снимать нельзя.

Первое время, чтобы подтащить бомбу к самолету, мы брались за нее вдвоем или даже втроем, пыхтели, стукались лбами, мешали друг другу, а она почти не двигалась с места. Потом наловчились. Руки у нас окрепли, и мы стали управляться в одиночку: схватишь бомбу за стабилизатор и тащишь волоком.

Снарядить боекомплект патронов к пулеметам тоже было сложным делом. Снять весь ящик с боекомплектом, наполнить его и поставить вновь на место было нецелесообразно. Он очень тяжелый, да и неудобно было: мешала бронеплита у люкового пулемета. Поэтому патронные ленты мы наматывали на себя, а потом укладывали их в патронный ящик прямо в кабине.

Летом нас особенно мучила жара - в кабинах накалялось все, а зимой пальцы примерзали к пулеметам. Кроме того, зимой, особенно под Ельней, нас одолевали заносы. Ночи приходилось проводить по штормовой тревоге около самолетов, а днем расчищать снег, откапывать бомбы, чистить их и вновь укладывать на стеллажи. Запасы бомб около самолетов были у нас порядочные. Работы было много. Ведь каждую бомбу надо было очистить, протереть, а мелкие - осколочные - каждый ящик разобрать и вновь уложить.

Много усилий требовал перевод пулеметов с зимней на летнюю и с летней на зимнюю смазку. Днем этим заниматься было нельзя - нарушилась бы готовность самолетов к боевому вылету. Поэтому мы работали ночами. Вначале на одном самолете снимали все пулеметы, разбирали их, заменяли износившиеся детали, подгоняли новые и меняли смазку. К утру все пулеметы были уже на самолете. На следующую ночь снимали пулеметы с другой машины. И так на всех самолетах. Все это требовало большого напряжения, но наше горячее желание хоть чем-нибудь помочь быстрее разгромить врага и приблизить день победы придавало нам силы и бодрость.


стр.

Похожие книги