«Жук в муравейнике» — как бы одна из глав многотомной, далеко еще не законченной эпопеи о людях XXII века — образует дилогию с повестью «Обитаемый остров», где действуют те же лица: Максим Каммерер и Рудольф Сикорски. Но там события происходят на планете Саракш, поставленной на грань катастрофы феодально-фашистской хунтой, а в новой повести — у нас на Земле, где создано всепланетное коммунистическое общество. Принцип авторов — ничего не «разжевывать». По отдельным деталям читатель сам должен получить представление о том, где и когда происходит действие. К примеру, все решает Мировой Совет (значит, нет государств), детские интернаты расположены на всех шести континентах (значит, в Антарктиде изменен климат), каждый может воспользоваться кабиной нуль-транспортации (значит, мгновенная переброска в пространстве дело обычное) и так далее.
Из книги в книгу переходят знакомые персонажи то в качестве главных, то — эпизодических лиц. Максим, отчаянный юноша, чуть было не устроивший на Саракше преждевременную, обреченную на провал революцию, спустя двадцать лет многоопытный сотрудник Комиссии по контролю, получает от руководителя этой мощной организации, самого Экселенца (прозвище Рудольфа Сикорски), секретное задание исключительной важности. Связано оно с тайной личности Льва Абалкина, одного из «подкидышей» загадочной сверхцивилизации Странников, преследующих непонятные, скорее всего недобрые, цели. И когда вложенная в него программа вдруг начинает действовать, Абалкин, сам того не подозревая, становится носителем угрозы, возможно для всего человечества. В сложившейся ситуации трагическая развязка предопределена, как в древнегреческой драме, с роковой неизбежностью. Абалкин во власти Фатума, но не слепой античной Судьбы, а логически мотивированного, жестокого эксперимента Странников.
По сюжету и композиции повесть напоминает психологический детектив и читается с непрерывно нарастающим напряжением. Повествование ведется от имени рассказчика-Максима, от имени Абалкина (отрывки из его служебного отчета) и затем, когда действие достигает кульминации, — от третьего лица, в объективно-спокойном тоне, по контрасту с накалом страстей и событий. Позже читатель узнает, что Максим изложил со слов Экселенца биографию Льва Абалкина. И наконец, ошеломительная развязка — снова от имени Максима. Экспрессивный повествовательный стиль, внутренние монологи, сказовая речь, стремительные, будто бы небрежные, реплики делают образы невольных антагонистов резко индивидуализированными. Каждый — незаурядная личность, со своим характером, со своей судьбой. «Жук в муравейнике» — не более чем эпизод, вобравший множество взаимозависимых факторов — не где-то в глубинах Галактики, а у нас дома, на благоустроенной планете Земля.
Герои Стругацких живут в динамичном, быстро меняющемся мире, и смоделирован он так убедительно, что даже на условном фантастическом фоне кажется почти достоверным. У этого Будущего нет и не будет идиллии. Действительность ставит перед людьми все более сложные задачи. Отсюда — противоречия и конфликты, толкающие к новым свершениям. Человечество, вступая в Контакт с другими цивилизациями Галактики, считает своим нравственным долгом помогать отсталым планетам в борьбе за будущее — содействовать их переходу на путь прогрессивного развития. Возникает комплекс проблем: польза или вред любого стороннего вмешательства в ход истории; трудности взаимопонимания с иным Разумом; ответственность ученых и человечества в целом за допущение опасных экспериментов или опрометчивых действий, вызывающих цепную реакцию негативных последствий; соблюдение научной тайны, либо запрет на исследования, если в них таится угроза. Все это стянуто в еюжетные узлы и отнюдь не выглядит умозрительно. Конфликты и проблемы, обращенные, казалось бы, к будущему, наводят на серьезные размышления, воспринимаются как метафоры и гиперболы противоречий нашего времени.
Вторжение будущего в сегодняшний день и проекция современности в будущее — обычные приемы фантастики. Сергей Снегов в своем рассказе «Чудотворец из Вшивого тупика» вскрывает испытанным гротескно-сатирическим методом абсурдность претензий тоталитарного фашистского государства на полную безликость, «совершенную» унификацию граждан, превращения их в живых автоматов на всех ступенях иерархической лестницы. Нужно заметить, что Сергей Снегов, автор фантастической трилогии «Люди как боги», документальных книг о физиках XX века, реалистических повестей и романов, в данном случае добивается эффекта воздействия обнаженно публицистическими средствами. Синхронизация действий Властителя и всего населения достигается посредством «нейтронно-волновой промывки психики», «Автоматических Душеглядов», контролирующих «каналов Общественного Сознания», а в затруднительных случаях — применением «квантово-дальнобойной артиллерии», которая распыляет людей, «полностью сохраняя их снаряжение и имущество».
