Когда металлическая дверь в лабораторию отъехала в сторону, Оскар понял, что его надеждам не суждено оправдаться. Сладкий аромат нераспустившегося цветка донесся до его ноздрей, и оборотень принялся с упоением втягивать его в себя. Это была Анна. Она все-таки пришла сегодня, и он знал, что тем самым она ускорила события. Их сцепление неизбежно, но альфа надеялся сделать все более мягко. Не шокировать девушку сразу же.
- Добрый вечер, - звериное урчание рвалось из горла Оскара, когда девичий голос сладкой музыкой донесся до его ушей.
- Уходи, - резко бросил он.
Анна застыла, не ожидая такой реакции со стороны пленника. Оборотень видел, как на шее учащённо забился пульс, а язык прошелся по пересохшим устам. От этого кровь ударила в пах, и мужчина болезненно поморщился. Зверь бесновался внутри.
Моя, моя, моя...- отчаянно звучало в его голове.
- Тебе не понравится сегодня быть подле меня! - с нажимом добавил он, и девушка вздрогнула от силы, звучавшей в его голосе.
Волк негодовал по поводу поведения своей человеческой половины. Как тот смел так говорить с их самкой? Зачем пугал ее и пытался прогнать, когда она им настолько необходима? Зверь воевал за контроль над телом, но пока Оскару хоть и с трудом, но удавалось его сдержать.
- Да как ты смеешь? - тихо возмутилась Анна, однако ее протест звучал слабо и неуверенно.
Она нервным движением заправила выбившуюся из прически прядь за ухо и прикусила нижнюю губу. Со стороны клетки послышался то ли стон, то ли рык. В темноте ярко светились неестественные глаза, заставляя ее сердце сжиматься от тревоги. Девушка постаралась напомнить себе, что именно он пленник и поэтому не смеет ей приказывать. Мысленно повторив это, она вздернула подбородок и прошла к своему рабочему столу.
- Ты забываешься! Вспомни, ты не в гостях сейчас, чтобы что-то требовать!
- Малышка, послушай меня, - Оскар устало вздохнул, - хотя бы сегодня возвращайся в свою комнату и хорошенько запри дверь.
Мужчина старался говорить как можно мягче, хотя рычащие звуки то и дело вырывались из его горла. Зверь рвался к своей паре. И ни клетка, ни замок не казались ему существенной преградой. Вот она, рядом. Ее аромат разносился по комнате, заполняя его ноздри своими тонкими нотками, а прерывистое дыхание приковывало взгляд к груди, которая то поднималась, то опускалась. Звук девичьего голоса был для его чувствительных ушей гармоничной мелодией. С ним не могло сравниться ничто, даже первобытные звуки леса, его естественной среды обитания.
- Это из-за полнолуния? - догадалась Анна, подозрительно поглядывая на заключенного. - Брат говорил, что, несмотря на то, что вы можете превращаться по желанию, луна, как и говорится в мифах, влияет на вас. Но я не боюсь. В клетке, в которой ты заперт, до тебя уже сидели оборотни, и не один не смог вырваться.
- У вас еще не было альфы, - эти слова звучали угрожающе, и дрожь пробежала по телу девушки.
Неожиданно дверь в лабораторию отъехала в сторону, прерывая их странный разговор. Анна вся подобралась, не представляя, кто может в такое время наведаться сюда. Первым, кто приходил на ум, конечно, был ее брат. Каково же было удивление девушки, когда перед ней предстал Коннор. Одно движение руки - и дверь за ним закрылась. Сердце девушки тревожно забилось, ее охватило растущее беспокойство.
- Так и знал, что найду тебя здесь, малышка, - довольная улыбка расползлась по его лицу.
Невольно Анна сделала шаг назад, упираясь бедром в край стола.
- Я нужна брату? - предположила она, настороженно взирая на охранника, когда тот отрицательно покачал головой.
- Ты нужна мне.
Она непонимающе нахмурилась. От нервов сдавило виски, а сердце в груди стучало как безумное. За спиной вдруг послышался грозный рык, и девушка бросила взгляд через плечо.
- Убирайся! - прокричал пленник, словно имел на это право. Ярость в голосе оборотня пробрала девушку до косточек. Он больше не смотрел на нее. Все его внимание было сосредоточено на мужчине.
- Ох, это животное умеет говорить, - с издевкой бросил Коннор.
Анна знала, что именно так он и относился к пленнику. Как к обычному бешеному зверю. А по законам людей таких необходимо истреблять для общего блага.
