Ник Лов, быстро вбежав в кабину, торопливо открыл один из шкафчиков, где кроме щипцов, пилки, ножика должен был быть также и электрический фонарик, Найдя его, Ник Лов щелкнул выключателем и, с радостью убедившись, что фонарик вспыхнул, снова переступил порог и направил луч на петлю. На нижней полукруглой её поверхности, по-видимому лазерным лучом, была нанесена бороздка записи имени Ник Лова, кончавшаяся явно видной маленькой стрелкой, указывающей на стену рядом с петлей. Передвинув немного луч Ник Лов увидел мелкую короткую надпись, которая была видна только в том случае, если глаза находились не более чем в нескольких сантиметрах от букв.
Краткость и ужасающий смысл надписи пронизали сознание Ник Лова:
«Ник! Корабль захвачен негодяем! Найди мои письма в хранилище под шифром, выражающим число секунд твоего времени в предпоследнем большом забеге. Твоё пробуждение уведено далеко от этого кошмара. Будь осторожен! Прощай! Ты был мне дорог! Будь осторожен! Вер Ли».
Ещё не в состоянии охватить узнанное, Ник Лов ощутил всю трагичность этого крика боли и предупреждения, посланного ему из глубины веков.
Спазм сжал его горло, выжженные лазером буквы врезались в память Ник Лова. Поднявшись, он медленно переступил порог, вернувшись в кабину и вновь услышал скребущий звук обратной записи, закрыл за собой дверь.
«Куда ушли эти века? Куда ушла ты, Вер Ли, любовь моя? Что ты хочешь мне сказать и где ты сейчас? Из какой огромной дали времён предупреждаешь меня, бережёшь меня?».
Ещё двое земных суток после открытия послания Вер Ли Ник Лов провёл в кабине, размышляя над происшедшим и перебирая в уме возможные варианты. Одно было несомненно: случившееся протекало не от болезни, которая, по-видимому, послужила лишь толчком к нарушению нормального ритма жизни корабля.
«Каким негодяем? Я же всех знаю! И чего же мне следует опасаться сейчас? — продолжал размышлять Ник Лов. — Ведь от любого «негодяя» сейчас должно остаться лишь слабое воспоминание. Но то, что он, Ник Лов, проснётся не скоро, Вер Ли знала! — Ник Лов в растерянности потёр лоб. — Впрочем, к чему ломать голову? Нужно окрепнуть, обрести былую форму и отправиться на осмотр корабля», — думал Ник Лов.
И все эти сорок восемь часов, которые Ник Лов дополнительно отвёл себе, он усиленно занимался гимнастикой и силовыми упражнениями, обтирался водой, регулярно ел и к началу пятого дня после пробуждения увеличил свой вес до 72 килограммов, а динамометрическую силу более чем втрое. Проснувшись утром после очередного четырёхчасового сна. Ник Лов твёрдо решил, что ему пора выходить на разведку.
План Ник Лова был прост. Он выйдет из кабины, спустится, не пользуясь лифтом, в зону большей тяжести, где располагались хранилища информации, и, согласно указанию Вер Ли, найдёт её письма в ячейке за номером 7343, ибо таково было в секундах время в последнем, полностью пройденном Ник Ловом забеге на марафонскую дистанцию. После этого Ник Лов вернётся в кабину, где сможет эти письма спокойно прочитать.
Следуя этому плану, Ник Лов переступил порог и, не закрывая за собой дверь, оглядел длинный коридор, опоясывающий сто двадцатый этаж в «ступице» волчка, где помещалась его анабиозная камера. Радиус окружности коридора составлял чуть меньше трети наибольшего радиуса корабля. Изгиб пола здесь был заметен на глаз Пол как бы поднимался в обе стороны вверх хотя Ник Лов давно знал, что это обманчивое впечатление подъёма не будет сопровождаться соответствующим ощущением: в любой точке коридора путь человека перпендикулярен силе тяжести, и потому работы подъёма он не совершит.
Поглядев в обе стороны и не увидев ничего необычного обернулся к двери своей кабины, которую он ещё не закрыл. Прежде всего ему бросилось в глаза, что на двери не было никаких внешних ручек. Внимательно приглядевшись, Ник Лов увидел тщательно заваренный и закрашенный след и том месте, где была ось наружной ручки, сама же ручка была срезана.
«Милая Вер Ли. Ты позаботилась также и о том, чтобы мою обитель было трудно найти».
Несомненно, что срезала ручку Вер Ли, и Ник Лов ощутил, что эта заботливость является ещё одним звеном в той же цепи опасений Вер Ли за судьбу его, Ник Лова, и попыткой уберечь его от неведомой ему пока опасности.
