А потом она встретила Димку. Она так мечтала его встретить. Все эти четыре года Женька думала о нем, молилась, чтобы у него все было хорошо, и мечтала когда-нибудь снова увидеть. Но ни в каком сне она не могла себе представить такую их встречу - встречу в больничном коридоре, встречу молодого доктора Дмитрия Сергеевича и пациентки Овсянниковой из 2-й палаты.
Женька стиснула зубы от нахлынувших воспоминаний. Судьба оказалась великодушна! Им не только удалось перекинуться взглядом и узнать друг друга, но и побыть вдвоем, и вспомнить свое забавное детское прошлое... За несколько часов, которые они были вместе, они успели и поссориться, и помириться... Пусть все это было в мрачном медицинском фургоне, на пути от одной больницы в другую, пусть все это длилось лишь одну ночь... Это было настоящее счастье.
Пуговица в кармане! Синяя, со вдавленным кружочком и четырьмя дырками! Женька знает наизусть все царапинки на ней. Пуговица - вот что осталось ей на память от Димки. Теперь жизнь делится по-другому: до встречи с ним - и после. Теперь воспоминания накатывают на Женьку в течение всего дня, как только можно расслабиться. Теперь уже не так интересны разговоры о том, всегда ли будут давать добавку второго, или вчера такое случилось только из-за комиссии на пищеблоке.
Хлопнула стеклянная дверь, в рекреацию вбежала запыхавшаяся Капитолина со стопкой кассет. Видно, ее тоже срочно откуда-то вызвали.
- Внимание, народ! Тишина! - зычным голосом закричала Капитолина, быстро нажимая кнопки телевизора и магнитофона. - Сегодня фильм про зверей! - по рядам пробежал одобрительный гул. Про зверей было смотреть куда лучше, чем научно-популярные фильмы по физике, химии и истории, не говоря уже об однообразных и изматывающих политических роликах. - Сидеть смирно, а то выключу, и буду читать вслух газету!
Капитолина управилась с техникой и обернулась к зрителям, с удовольствием наблюдая реакцию на свои слова. В мгновенной тишине было слышно только, как Большая Роза устраивается на своем скрипящем стуле. Уперевшись маленькими крепкими кулачками в стол, Капитолина выдержала торжественную паузу. Потом, для пущей убедительности нагнув стриженную по-мальчишески голову, и глядя на собравшихся изподлобья, строго сказала:
- Сегодня на нас будет смотреть важная иностранная комиссия. Правила поведения те же, исполнение неукоснительное. Молчать. Смотреть на экран. Никаких дополнительных действий. Точка.
Завершив свою речь выразительно-зверским выражением лица, каковое, по ее мнению, должна иметь настоящая ответственная за культурные мероприятия, Капитолина уселась на стул возле телевизора. Начался фильм, замелькали по экрану большие и малые звери. Женька с интересном всматривалась в лесные пейзажи. Эти кадры с настоящими цветами, прудами, бабочками и птицами (летающими на воле! на свободе!) оказались теперь гораздо интереснее размышлений об иностранной комиссии.
Но Женька была, наверное, единственной, кто не посматривал искоса на стеклянную стену, отделяющую зал для отдыха от коридора, идущего вдоль всего больничного корпуса. Комиссии всякого рода были здесь не в новинку, но внимание обитателей третьего нижнего отделения привлекало любое мамо-мальски интересное событие. Разглядеть, как одеты и причесаны посетители, какие у них лица и манеры, а потом вдоволь посудачить о "контролерах", всесторонне обсудив, какие нравы царят на свете сейчас, и какие комисси бывали здесь раньше - чем не развлечение среди одинаковых, как стаканы киселя, будней? Эх, жаль, конечно, что нет больше в отделении Сан Санны, которая умела здорово читать по губам, а потом рассказывала при общем хохоте, что спросил тот или иной член комиссии и что ответствовало ему начальство. Ясное дело, припаяли ей за это телепатию, и поминай, как звали, с такими диагнозами здесь не держат...
Спустя минут пятнадцать после начала внеурочного "культурного мероприятия" по рядам прокатился шепот:"Они! Идут!" То одни, то другие любопытные глаза украдкой стреляли в сторону появившихся за стеклом людей. Конечно, Женька тоже посмотрела туда, стараясь не поворачивать головы.
