– Сегодня, вечеромъ у насъ репетиція театра, а декораціи еще не совсѣмъ окончены, – сказала Генріэтта, насмѣшливо улыбаясь и прислушиваясь къ патетическимъ декламаціямъ, долетавшимъ изъ слабо притворенныхъ дверей залы.
– Какъ мнѣ противны всѣ эти городскія барышни! Я увѣрена, что имъ всѣмъ безъ исключенія очень бы хотѣлось выцарапать у невѣсты глаза, а между тѣмъ онѣ сладко улыбаются и врутъ всякій вздоръ о любви, о какомъ нибудь поэтическомъ геніѣ и о тому подобныхъ пустякахъ. А бѣдный Морицъ со своею непростительною щедростью ведетъ себя какъ дуракъ. Вчера вечеромъ, тотчасъ послѣ своего возвращенія изъ Берлина, онъ страшно обругалъ рабочихъ за то что они, въ виду экономіи, натянули шерстяную матерію, вмѣсто шелковой парчи въ самыхъ темныхъ углахъ декораціи. Право, онъ становится противенъ своею чрезмѣрною расточительностью. Взгляни сюда!
Съ этими словами Генріэтта пріотворила одну изъ дверей корридора. Сквозь узенькую щелку сцены ничего почти не было видно, но за то какъ разъ противъ двери красовался великолѣпный балдахинъ изъ пунцоваго бархата съ золотою бахрамою, предназначенный для жениха и невѣсты.
– Какъ-то онъ посмотритъ на всю эту глупую комедію, – шепнула Генріетта и крѣпко прижала свою русую головку къ плечу сестры.
– И она опять станетъ рядомъ съ нимъ, съ торжествующимъ, побѣдоноснымъ видомъ, въ легкомъ бѣломъ платьѣ, усѣянномъ наивными маргаритками, какъ и слѣдуетъ для невѣсты въ день своего дѣвичника. Ахъ, Кети! сколько загадочнаго и непонятнаго во всей этой исторіи; меня ежеминутно тревожитъ предчувствіе чего-то недобраго, мнѣ часто кажется, что близокъ конецъ нашему счастію!
Въ столовой за завтракомъ сидѣла президентша съ Флорою и Морицомъ; невѣста была въ свѣтло розовомъ капотѣ и хорошенькомъ чепчикѣ, искусно скрывавшемъ ея мелкіе локончики, навернутые на бумажки. Кети почти испугалась, такъ жалко и рѣзко показалось ей лицо старшей сестры безъ золотистаго сіянія мелкихъ букляшекъ на лбу.
Сегодня только она въ первый разъ увидѣла, что Флора утратила свою первую молодость; не смотря на всѣ старанія невѣсты казаться моложе своихъ лѣтъ, время взяло свое и очертило прелестный овалъ лица рѣзкими, суровыми линіями и весьма замѣтными морщинками.
– Боже мой, Кети, какими это судьбами ты именно сегодня надумалась посѣтить насъ? – воскликнула Флора съ испугомъ и затаенной злобой. – Ты меня приводишь въ замѣшательство! Что я буду теперь дѣлать? У меня уже есть двѣнадцать молодыхъ дѣвицъ, куда-же я дѣну тринадцатую!
Между тѣмъ, совѣтникъ, сидѣвшій спиною къ двери и только что налившій себѣ стаканъ бургунскаго вина, не видѣлъ какъ вошла Кети, и только восклицаніе Флоры оповѣстило его о пріѣзжей. Въ ту минуту, какъ онъ хотѣлъ обернуться, рука его дрогнула и все темно-красное вино моментально разлилось по бѣлоснѣжной, камчатной скатерти и попало даже на платье Флоры.
Это обстоятельство въ первую минуту смутило богача, внезапно поблѣднѣвшаго, какъ полотно; онъ молча, испуганными глазами смотрѣлъ на дверь, точно черезъ порогъ ступило привидѣніе, а не серьезная дѣвушка, съ строгими чертами и твердою, спокойною осанкою. Однако онъ скоро пришелъ въ себя; извинившись передъ Флорою, совѣтникъ прижалъ пуговку электрическаго звонка, что-бы позвать кого нибудь изъ слугъ, а потомъ бросился на встрѣчу къ гостьѣ и ввелъ ее глубже въ комнату. Кети не безъ удовольствія замѣтила, что въ обращеніи съ нею совѣтника не было и слѣда прежнего ухаживанья, а напротивъ того въ каждомъ его движеніи видѣнъ былъ только родственникъ-опекунъ, весьма довольный, что видитъ свою питомицу въ цвѣтущемъ здоровьѣ. Онъ ласково похлопалъ ее по плечу и сказалъ съ робостью:
– Я не смѣлъ пригласить тебя, дитя мое; къ тому же все это время я былъ ужасно заваленъ дѣлами, такъ что не могъ много думать о Дрезденѣ; надѣюсь, что ты простишь меня?
– Я пріѣхала единственно для того, что-бы ухаживать за Генріэттою, – поспѣшно перебила его Кети, не обращая вниманія на дерзкій пріемъ Флоры.
– Это очень любезно съ твоей стороны, дорогая моя Кети, – сказала президентша съ просвѣтлѣвшимъ лицомъ: видно было, что слова молодой дѣвушки уничтожили въ ней какое-то опасеніе. – Но куда я помѣщу тебя? Въ твоей бывшей комнатѣ разложено приданое Флоры…
