– Я и свои сочиненія не помню наизусть, – сказала Кети, выходя изъ комнаты. Минуту спустя она вернулась съ нотами въ рукахъ и разложила ихъ на пюпитрѣ.
– Чье это сочиненіе? – спросила Флора, перелистывая тетрадь.
– Вѣдь ты сама просила меня съиграть что либо изъ моихъ произведеній?
– Вѣрно, но ты конечно ошиблась – эта піэса напечатана?
– Такъ что-жь такое, что напечатана? Развѣ это кажется для тебя страннымъ? Вѣдь твои сочиненія являются въ печати, – отвѣчала Кети придвигая стулъ къ роялю. – Мои учителя напечатали эту фантазію не сказавъ мнѣ ни слова, желая сдѣлать мнѣ сюрпризъ ко дню моего рожденія.
– Да, это можно было только вообразить себѣ, – сказала Флора небрежнымъ тономъ.
Между тѣмъ Генріэтта нагнулась черезъ плечо Кети и сказала, указывая на заголовокъ:
– Посмотри, Флора, это изданіе Шатъ и сыновья, эта фирма не будетъ заниматься пустыми шутками. Кети, скажу правду! Твои сочиненія знакомы публикѣ, ихъ покупаютъ?
Молодая дѣвушка покраснѣла и утвердительно кивнула головою.
– Правда то, что первый печатный выпускъ моихъ произведеній былъ поднесенъ мнѣ въ день моего рожденья, – сказала она твердымъ голосомъ и начала играть.
Это была тихая, простая мелодія, проникавшая прямо въ сердце слушателя, такъ что съ первыхъ же тактовъ игроки сложили карты, и устремили свой взоръ на молодую дѣвушку, спокойно сидѣвшую передъ роялемъ; не трудно было замѣтить, что Кети не имѣла ни малѣйшаго желанія блеснуть бѣглостью пальцевъ, но звуки лились прямо въ душу. Никому не приходило въ голову правильна-ли игра или нѣтъ, всѣ видимо упивались нѣжною игрою молодой компонистки, и когда замолкли послѣдніе звуки, въ комнатѣ воцарилась глубокая тишина, казалось никто не хотѣлъ нарушить всеобщаго восторга. Прежде всего послышались голоса изъ гостинной; мужчины закричали громкое „браво“, а дамы пожалѣли что отецъ Кети не дожилъ до этой минуты. Всѣ были удивлены, растроганы и нѣсколько времени не садились еще за карты.
– Вы непремѣнно должны дать мнѣ эту чудную фантазію; я съиграю ее принцессѣ, – сказала дѣвица Гизе, принимая на себя покровительственный видъ.
– И ты въ скоромъ времени получишь превосходный концертный рояль! – сказалъ совѣтникъ веселымъ голосомъ.
Между тѣмъ Генріэтта ласково обняла и поцѣловала, сказавъ: – Какая ты счастливая, Кети!
Еще при первыхъ акордахъ, взятыхъ робкою рукою младшей сестры, Флора тихонько вышла изъ залы, и медленно ходя по красной комнатѣ бросала завистливый взглядъ на молодую артистку, притянувшей къ себѣ всеобщее вниманіе.
– Мнѣ кажется, что Флора очень недовольна тѣмъ, что она теперь уже не единственная знаменитость въ семействѣ Мангольдъ, – колко замѣтила Гизе, обращаясь къ совѣтнику, который отвѣтилъ ей улыбкою и подошелъ къ Кети.
– Скажу тебѣ, что я очень сердитъ на твою докторшу, дитя мое, какъ можно было никогда не написать ни слова о твоихъ музыкальныхъ способностяхъ? – сказалъ онъ недовольнымъ тономъ.
– Дома никто особенно не восхищается моимъ талантомъ, – возразила Кети наивно. – Докторша рѣдко хвалитъ меня и говоритъ, что мнѣ еще много нужно учиться.
– Ну, не скромничай, ты вѣдь тоже понимаешь что нибудь въ музыкѣ.
– Да это не скромность, а просто хитрость, съ которою она желала добиться большаго успѣха, – неожиданно сказала Флора, появляясь на порогѣ своего кабинета. – Меня, Кети, ты не проведешь, и я никогда не повѣрю, что-бъ ты дѣйствительно такъ хладнокровно относилась къ своему таланту и такъ мало его цѣнила, что во все время, какъ ты у насъ, не подошла даже къ роялю. Это просто фальшъ и хитрость! – Флора едва докончила послѣднюю фразу, такъ какъ задыхалась отъ душившей ее злобы.
– Какая ты странная, Флора, – воскликнула Генріэтта съ запальчивостью. – Вѣдь не всѣ-же могутъ хвалится, какъ ты хвалишься своими литературными дарованіями, ты успѣла уже прокричать всѣмъ знакомымъ о твоихъ успѣхахъ, но до сихъ поръ они никому еще неизвѣстны.
– Генріэтта, прошу тебя разлить чай, – послышался голосъ президентши изъ гостинной.
Молодая дѣвушка надула губы и вышла, бросая косые взгляды на дверь въ гостинную.
– Не думай, Флора, что-бъ я не цѣнила моего таланта, – сказала Кети спокойно. – Я не могу быть несправедливой къ самой себѣ, и очень благодарна моему дарованію, потому что оно часто доставляетъ мнѣ часы истиннаго удовольствія. Я просто забыла подѣлиться съ вами моею любовью къ музыкѣ, хотя собственно изъ-за нея пріѣхала къ вамъ мѣсяцемъ раньше. Мой учитель долженъ былъ уѣхать изъ Дрездена на четыре недѣли, а для того чтобъ не терять уроки на цѣлыхъ два мѣсяца, то я выѣхала сюда въ одно время съ нимъ.
