– Что ты раскапризничался как красна девица. Ещё заплачь! – не сдержался Александр. – Ты мужик или кто? Отвечай, когда к тебе мать обращается.
Алексей «одарил» Сашу полным ненависти взглядом…
Получился скандал. Даша плакала: сын опять ушёл.
– Что ты танцуешь вокруг него, – злился Александр, – он взрослый парень: не хочет говорить, значит, тебе не нужно знать. Разберётся сам.
– Я не могу быть такой равнодушной, как…
Даша замолчала. Не нужно было этого говорить.
– Договаривай: как я, да? – кипятился мужчина. Саша не был таким вспыльчивым, но почему-то сейчас никак не мог с собой справиться: – Ты в чём меня обвиняешь? В невнимательности по отношению к Алексею или моей дочери? Где же ты была раньше со своими принципами? Яна не мешала нашему счастью, и ладно?! На твоего сына это не распространяется?
– Ты же сам занял такую позицию. Я не просила тебя… – Даша съёжилась. Стало понятно, что и не было у них всё так безоблачно, просто казалось.
– Тебя всё устраивало. Как будто и нет проблемы. Сама-то ты на такую жертву готова?
– Я не откажусь от сына ради наших с тобой отношений, если ты об этом, – твёрдо заявила женщина.
– Значит, не настолько я тебе дорог, как себе нафантазировал…
– Саша, Сашенька, давай не будем так категоричны, – Даша попыталась его обнять. – Всё наладится и будет как раньше. Мы разберёмся… Просто сейчас, я думаю, тебе лучше уехать…
– Просто отлично! Вот она – наша совместная жизнь: чуть проблема и всё. Мы сейчас, напротив, должны быть вместе!
Саша долго тренировался умению держать себя в руках. Он понял ещё в юности, что в гневе и злости можно наговорить много ненужного и обидного, а, как говорится: «Слово не воробей, вылетит – не поймаешь», и некоторые высказывания и глупые претензии запомнятся надолго, а то и на всю жизнь.
Чтобы не сказать лишнего, он отстранил Дашу:
– Нет смысла требовать у тебя того, чего нет. Например, чувств ко мне…
Саша круто развернулся и ушёл… И он тоже.
Даша плакала, собираясь на работу. Потом умылась, посмотрела в зеркало на опухшее лицо и опять разревелась. И когда напарница Лариска спросила: «В чём дело?», просто отрицательно помотала головой. Если скажет хоть слово, опять разразится потоп. Даша бездумно совершала однообразные движения: порционно отбирала тесто, раскатывала полоски, заворачивала сосиску: первый, второй, третий ряд сосисок в тесте готов. Они симметрично лежали на железном противне и ждали своей очереди «залезть» в разогретую печку…
Так сильно они поссорились в первый раз. Бывало, бубнили, злились друг на друга, даже не разговаривали минут десять-пятнадцать, но до крика и взаимных обвинений не доходило. Сколько они вместе? Год назад она также выворачивала плюшки здесь, в этой пекарне, а Саша ждал её дома. Потом у них случилась первая близость – такая необыкновенно прекрасная.
«Может, Саша прав, мы должны вместе решать проблему, а не разбегаться в разные стороны. Но с Лёшкой-то что случилось?» – волновалась женщина.
В тот день Даша ещё не понимала размеров стихийного бедствия, которое надвигалось на неё. Зазвонил телефон. Она взглянула на лупатый дисплей новенького «Самсунга»: звонила Алёшкина учительница математики. Даша наспех вытерла испачканные в муке руки.
– Да?
– Дарья Сергеевна, здравствуйте.
– Здравствуйте.
– А почему Алексея нет на подготовительных занятиях? Послезавтра экзамен.
– Как нет? – Дашино сердце провалилось куда-то в подземелье жаркой пекарни.
– Вы не знаете, где он?
– Ушёл. Рано.
Больше Даша ничего не знала. С этой минуты она забыла о Саше, об их ссоре.
– Мам, – набрала она знакомый номер, – Алексей не у вас?
Рабочий день ещё никогда не был таким длинным. Вечером, когда Даша вернулась, она уже не злилась, что сын прогулял школу, лишь бы он был жив, здоров и дома. Лёшка спал на своей кровати, одетый, источая знакомые до ужаса спиртовые ароматы…
Вот чего Александр совсем не ожидал, так это визита дочери.
– Привет, пап. Я вернулась, – радостно сообщила она, появившись вечером на пороге его квартиры, – пустишь?
Она настороженно всматривалась в его лицо.
– Ой, как повзрослела, похорошела! Нам с тобой надо о многом поговорить, – улыбнулся Саша и сгрёб любимое создание в объятия. Как же он соскучился! Отец ожидал рассказа о её приключениях, но дочь больше расспрашивала, чем говорила сама, и придирчиво рассматривала папу.
