«Марина» Александровна поставила Алексею Добарину очередную двойку. Он хорошо подготовился, практически без ошибок прочитал английский текст, но учительнице не понравилось произношение – два!
Даша готовила обед к приходу сына. Лёшка, не говоря ни слова, с порога прошёл в свою комнату и с чувством швырнул худенький рюкзак в угол. Мама пошла следом, осторожно заглянула в дверной проём:
– Опять двойка по английскому?
– Ага, – рыкнул парень.
Даша старалась не показать негодования, с которым она реагировала на эту ситуацию, англичанка (так называли в школе новую учительницу иностранных языков) явно невзлюбила его за что-то, но вот за что? Алексей был уважительным, уравновешенным юношей, целеустремлённым, неконфликтным, общительным. Признавал авторитет старших и учителей. Знал, чего хочет от жизни. Не страдал желанием утвердиться за чужой счёт.
– Может, мне в школу сходить? – осторожно спросила Даша. Она никогда этого не делала – не ходила в школу просить за сына, все десять с половиной лет, которые он учился на отлично. Только на родительские собрания.
– Мам, ну нет конечно, – буркнул расстроенный парнишка, – сам разберусь.
– Ну-ну, – Даша не успокоилась. Заволновалась. Всегда было тревожно, когда у сына намечались проблемы. Она же мама.
Техничка Верка, не скрывая злорадства, сообщила Яне:
– Опосля уроков вас директор в кабинете ждёт.
Помнится, Верка хотела подружиться с эффектной москвичкой. Искала встреч, грубо льстила молодой учительнице, преданно ходила следом.
Яна отреагировала резко и высокомерно:
– Иной интеллектуальный уровень не позволяет мне долго с вами общаться.
Верка не поняла и половины из сказанного, но почему-то обиделась…
«Марина» Александровна знала, о чём пойдёт речь в кабинете директора, и была готова к подобному разговору, подготовила аргументы. Ещё из коридора она услышала громкий голос Ольги Павловны. Она восседала на своём кресле как королева: с традиционным высоким пучком на голове, ярким макияжем и затейливым маникюром, в красной прозрачной блузке под горло и тёмно-синем шерстяном сарафане. Увидев в дверном проёме Яну, директриса резко махнула рукой, приглашая девушку пройти, и продолжила разговор на повышенных тонах:
– Та, Мартыновны девка. Не помнишь? Коли хромого дочь, – кричала она в трубку. В прежней жизни Яна бы в этот момент решила, что пожилая женщина ругается, но за время работы привыкла к несколько суетливому нраву начальницы, манере общаться на повышенных тонах, импульсивности. – Пусть приходит устраиваться. Заявление напишет. Нам технички нужны. Слышишь?
Яна была уверена, что директрису прекрасно слышно на другом конце провода. Даже больше – её и в противоположном конце коридора отлично слышно, и в спортзале…
Наконец Ольга Павловна положила трубку и обратилась к Яне:
– Давайте поговорим за закрытой дверью.
Девушка послушно закрыла дверь.
– У вас личная неприязнь к Алексею Добарину? – не считая нужным ходить вокруг да около, начала пожилая директриса.
Яна, изображая возмущение, ответила:
– Почему вы так решили? Конечно нет. Но если вы считаете, что я буду ставить ему пятёрки, потому что он отличник и чтобы не портить статистику школы, то этого не будет. На отлично Добарин не знает мой предмет, – произнесла заготовленную речь «Марина» Александровна, талантливо разыгрывая оскорблённое достоинство.
Девушка не ожидала, но Ольга Павловна улыбнулась.
– А вы, значит, претендуете на объективность? – иронично спросила она.
Яна гордо вскинула голову:
– Да.
– Сейчас вы утверждаете, что тройка Пашина тоже абсолютно заслужена? Да он ни одного слова на английском правильно не произнесёт, а судя по вашим оценкам, предмет Егор знает лучше Алексея Добарина? – Ольга Павловна слегка наклонила голову и вцепилась взглядом в молодую учительницу. Наверное, именно так директора смотрят на провинившихся учеников. Да, поторопилась Яна с ходу «вываливать» свои аргументы. Нужно было выждать время. Девушка поёжилась от строгих глаз пожилой женщины. Она лихорадочно соображала, что говорить: «Да уж, не так и проста эта деревенская клуша. Может, одеваться стильно она и не умеет, но руководит на пять с плюсом». В бешеном вихре мыслей, которые кружили в голове Яны, вдруг родилась одна совершенно абсурдная идея. Потом девушка думала, откуда она появилась, эта мысль, которая позволит значительно приблизиться к врагам. Ведь заранее Яна этого не планировала – о мести постоянно думала, но конкретного плана не было. Он формировался под гнётом сложившихся тех или иных ситуаций и предлагаемых обстоятельств. Вот и сейчас.
