В чём секрет, Чарли? - страница 6

Пот катится у меня по лицу: тень у подножия дерева почти не спасает от нестерпимой жары. Я смотрю на бессмысленные значки в тетради, и у меня начинает болеть голова. Шифровальной книги у нас нет, и к тайне этих палочек «Чёрный Камень» не имеет никакого отношения.

Я мотаю головой, и жгучие капельки пота затекают в глаза. Пока я пытаюсь проморгаться, мне в голову приходит одна мысль. Фигуры, выложенные из палочек, превращаются в размытые буквы…

Я указываю Диззи на первый рисунок.

– А что, если это не значки, а буквы? – спрашиваю я, ведя пальцем по странице. Я смотрю на Диззи не в силах скрыть радостного волнения. – Может быть, это вообще не шифр. По-моему, кто-то написал палочками слово… с ошибкой…

Диззи в замешательстве:

– Какое слово?

На мгновение сердце у меня замирает, когда я думаю, что, возможно, мне померещилось. Я вновь смотрю на страницу и пытаюсь понять, как это произошло…

– С, Ь, Е, М, – выговариваю я вслух, и буквы складываются в слово.

«Съем».

Я смотрю на Диззи. На его лице отражается ужас: мы оба поняли, что это значит.

И тут из-за деревьев выскакивает чудовище.

Чудовище одето в окровавленные лохмотья. Вытянув руки, оно издаёт душераздирающий вой.

Ветви над нами дрожат – птицы срываются с них и в страхе разлетаются. Чудище снова испускает вопль.

Ужас приковывает меня к месту. Я стою неподвижно, испуганно глядя на приближающийся кошмар.

Джонни Бейнс говорил правду.

Это Старый Крони.

Он пришёл за нами.

Я поворачиваюсь к Диззи. Рот у него широко раскрыт, и из него вылетает одно-единственное слово:

– Бежим!

Старый Крони загораживает тропинку, по которой мы пришли. Мимо его растопыренных рук проскочить невозможно, а оставшись на тропе, мы сделаемся лёгкой добычей.

На размышления – доля секунды.

Есть только один путь к спасению.

Я бросаюсь в заросли.

Нырнув под низко нависшие ветви, я проламываюсь сквозь подлесок и погружаюсь в сумеречный мир. Сердце бешено бьётся в груди. В полумраке передо мной возникает стена ежевики; свернув, я проскакиваю между кустами. Ботинки скользят по лесным цветам, спотыкаясь, я слепо несусь вперёд. В тусклых зелёных сумерках лес кажется бесконечным.

Я слышу, как за моей спиной кто-то ломится через подлесок, но не смею оглянуться, чтобы убедиться, что это Диззи.

Раздаётся торжествующий вой, совсем близко, и я вздрагиваю.

Старый Крони догоняет меня.

Тяжело дыша, я перепрыгиваю через упавшее дерево и чуть не поскальзываюсь на густом мху, ковром покрывающем землю. Я резко сворачиваю и ныряю между деревьями, надеясь, что лабиринт ветвей скроет меня от преследователя.

Продираясь сквозь заросли, я больше не слышу птиц – только хруст ломающихся сучьев. Колючки царапают мне руки. Я забираюсь всё дальше в чащу и чувствую, как в ушах стучит кровь; дыхание вырывается из груди судорожными всхлипами.

Выкатившись из зарослей, я замечаю под ногами что-то яркое, вскрикиваю от испуга – и тут же понимаю, что это лиса, наполовину засыпанная листьями. Но она не пускается бежать от моего крика; и когда с её рыхлой шкуры с жужжанием взлетает стая мух, я понимаю, в чём дело. Из-под листьев на меня смотрят незрячие глаза мёртвой лисы, словно предупреждая, что следующая на очереди – я.

Я спотыкаюсь, и бок пронзает резкая боль. Хруст веток неподалёку похож на ружейный залп – значит, чудовище приближается. От страха перехватывает горло; я оборачиваюсь и вижу, как из-за деревьев возникает Старый Крони.

Я перестаю дышать.

Он совсем рядом. Так близко, что видны выцветшие кровавые пятна на лохмотьях, в которые он завёрнут точно в саван. Голос Джонни Бейнса в моей голове произносит: «Старый Крони ест детей».

Теперь я ему верю.

– Диззи! – отчаянно зову я, но в ответ раздаётся лишь торжествующий вой неуклюжего страшилища – оно наконец меня настигло.