– Сделаем, – коротко сказал Щукин. – С ФСКН мы договоримся. И насчет снаряги тоже что-нибудь придумаем. А с языками у твоего сына как?
– Не очень, – развел руками Шумилин. – Немного шпрехает по-немецки, может читать и писать со словарем по-английски. Чуть-чуть говорит по-фински. Вот и все.
– Ладно, – вздохнул Щукин, – что-нибудь придумаем. – Да, тут моя дочурка ко мне прицепилась. Тоже хочет отправиться в Британию. Подготовлена она неплохо, знает английский и французский. Не хочется мне ее отпускать, но, что поделаешь. В хорошей компании даже вооруженный туризм – в удовольствие.
– А какие еще кандидатуры у вас утверждены? – поинтересовался Сергеев. – Ведь надо отправить за мистером Урквартом человек пять, как минимум. Полагаю, что он не живет у себя дома отшельником, а его слуги, как мне кажется, умеют не только овсянку подавать и портвейн наливать.
– Можно отправить еще Дениса и казачка Никифора Волкова, – немного подумав, сказал Виктор. – Казачок много чего умеет. Уже проверено. А Денис с его подготовкой тоже лишним не будет. 886-й ОРДБ Северного флота – кто знает, тот сразу поймет, что это за богоугодное заведение.
– Отдельный разведывательно-десантный батальон… – задумчиво произнес Щукин. – Да, с этими мальцами не пошуткуешь. Только, как у него с языками?
– Племяш знает английский и норвежский языки, – с гордостью сказал Сергеев. – Ну, том в объеме, чтобы допросить пленного. Только я думаю, что допрашивать пленных есть кому и без него, а вот добыть языка – это как раз задача для Дениса. Он порассказал мне как-то – чему их там в ОРДБ учили. Так Рембо такое, наверное, и не снилось. Думаю, он лишним не будет.
– Ну, вот и хорошо, – подвел итог «мозгового штурма» Щукин. – А еще будет группа поддержки. Если группе захвата туго придется, то они придут на помощь, и надают по мозгам британским нехорошим людям, чтобы те не забижали маленьких.
Старшим в группе поддержки буду я. Ну, и возглавлю всю операцию. В группу поддержки войдут так же: Сергеев-младший и Игорь Пирогов. Он нам будет нужен, как моряк. Возможно, что покидать негостеприимную Англию придется по морю. Во всяком случае, это будет одним из вариантов нашей амбаркации.
– Кстати, – спросил Щукин, – император ничего не говорил о том, насколько мы можем рассчитывать на поддержку сотрудников его внешней разведки?
– Разговор на эту тему был, – уклончиво ответил Сергеев, – но тебе, Олег, лучше обо всем самому поговорить с Николаем Павловичем. Я в ваших делах шпионских, что называется, ни уха ни рыла. Да и, чем меньше знаешь – тем крепче спишь. А у меня и без того от всего происходящего бессонница.
– Ладно, – примирительно сказал Щукин, – богу богово, а слесарю слесарево. Да, смотрите, мы уже подъезжаем к Аничкову дворцу. Бедный цесаревич Александр Николаевич – мы скоро его из собственного дворца выживем.
– Он пока холостякует, – ответил Сергеев, – так что помещение временно пустует. К тому же здесь более-менее спокойно. Челядь дворцовую как следует прошерстили, и всех ненадежных отсюда удалили. Это не Зимний, который давно уже стал проходным двором. Так что пусть будущий Дворец пионеров побудет на время нашей штаб-квартирой.
Ну, все, приехали. Выгружаемся, и идем во дворец. Царь-государь с нами беседовать желает.
«Я верю в удачу…»
По приезду в Аничковов дворец император, не откладывая дела в долгий ящик, сразу же приступил к делу. Пригласив всех в Желтую гостиную, и, дождавшись, когда они рассядутся в мягких креслах, он прокашлялся и открыл совещение.
– Господа, – обратился он к присутствующим, – вам наверное уже известно – что произошло у нас во время вашего отсутствия. Господа из Англии обнаглели настолько, что совершенно перестали считаться с общепринятыми правилами приличия. Я внял советам Виктора Ивановича, и принял решение – все виновные должны быть примерно наказаны. Как это лучше совершить – решайте сами – не мне вас учить. Я знаю, что вы в вашем времени научились прекрасно управляться с подобными делами. Поэтому, в способах наказаниях виновных в оскорблении России, и меня, как ее монарха, я вас стеснять не стану. Единственное, что я требую от вас – ни в коем случае не должны пострадать невиновные.
