- Ать! Два! Громче пойте! Не жалеть глоток! Левой! Правой!
Потом целый день он мучил нас во дворе строевым учением.
С появлением перед нами Храпова новобранцы замерли. Некоторые из них неестественно выпучили на него глаза. Он окинул нас недовольным взглядом и, хмурясь, открыл перед собою военно-морской устав. Вдруг инструктор вскрикнул, заставив нас вздрогнуть:
- Наливайко!
- Чего изволите, господин обучающий? - вскочив, откликнулся белобрысый украинец.
- Что такое канонерская лодка?
Наливайко ответил на это более или менее сносно.
- Садись.
Не было такого случая, чтобы Псалтырев запнулся в чем-нибудь. И теперь на вопрос, в каких случаях подчиненный не должен исполнять приказания начальника, он отчеканил ответ слово в слово, как сказано в уставе. Храпов заметил ему:
- Тебя, черта головастого, даже скучно спрашивать.
На присяге несколько человек срезались. Инструктор выругался, но, к удивлению всех, никого не ударил. Он прочитал нам вслух несколько параграфов из устава и начал объяснять их своими словами:
- Примерно присяга... Вот вы не ответили насчет ее, а ведь она - это главное на службе. Раз дал присягу, значит - баста: человек с головой и потрохами уже принадлежит царю-батюшке. Не ропщи, стало быть, ни на что. Голод и холод переноси. Потому что это - военная служба, а не свадьба...
Он продолжал дальше произносить несуразные слова, а нам казалось, что мы от них только глупеем.
- Поняли, головотяпы, что я говорил? - закончил Храпов и посмотрел на нас с такой враждебностью, как будто мы были неисправимыми злодеями.
- Так точно, господин обучающий, - ответили новобранцы хором.
- А теперь... Эй ты, морда теркою, повтори то, что я сказал вам, обратился он к новобранцу Быкову, у которого лицо было изрыто оспою.
Тот вскочил, зашевелил толстыми влажными губами, но ничего не сказал.
- Я от тебя ответа жду, а ты, точно корова, только жвачку жуешь...
- Так что, окромя государя, часовой никому не должен отдавать винтовки, - выпалил, наконец, Быков и сам испугался.
- Вот тебе на! - вскрикнул Храпов и, ядовито улыбаясь, обратился к нам: - Полюбуйтесь на этого молодца! Ты ему про мачту-грот, а он себе палец в рот. О чем я вчера говорил, он мне сегодня повторяет. Ну, как есть бревно! А ведь, ежели правильно рассудить, должен бы умным быть. Гляньте-ка на его рожу: сам черт на ней арифметику выписывал.
Инструктор повернулся к Быкову и, склонив голову набок, прищурил один глаз:
- У тебя мамаша есть?
- Есть.
- Где она?
- В деревне осталась.
- Ты, может быть, по мамашиной сиське соскучился, дитятко неразумное, а?
Новобранец стыдливо потупился.
- Я тебя выправлю! - сказал Храпов и кулаком ударил новобранца в подбородок так, что у того щелкнули зубы.
Инструктор пытливо осмотрел нас и остановил свой взгляд на Капитонове.
- Кто у тебя экипажный командир?
Мой сосед вздрогнул и рванулся с койки.
- Его высокоблагородие капитан первого ранга... ранга... ранга Борщов.
- Брешешь!
Капитонов назвал еще какую-то фамилию.
- Молчи уж! - оборвал его Храпов. - Недорубленный! Послушай вот, что тебе Стручок скажет.
Стручок ответил скороговоркой:
- Его высокоблагородие капитан первого ранга Капустин, господин обучающий.
- Молодец, Стручок!
- Рад стараться, господин обучающий.
- А ты, кукла заморская, поди сюда! - крикнул инструктор Капитонову.
Зная, зачем его зовет Храпов, новобранец приближался к нему медленно, дико озираясь, точно ища себе спасения. Широко раскрытыми глазами мы следили за инструктором, ожидая, что он применит к виновнику какое-нибудь новое наказание. В этом деле изобретательность у него была поразительная. И действительно, так и случилось. Он постучал кулаком по голове новобранца и прислушался. Потом постучал по деревянной табуретке и, наклонившись, также прислушался. После этого он значительно посмотрел на нас и заявил:
- Одинаковые звуки получаются. Стало быть, голова у него деревянная. Попробую приложить ему пластырь на шею. Иногда это помогает.
Капитонову было приказано нагнуться. Он сделал это покорно и безмолвно. При каждом ударе по шее его голова тыкалась вниз. Раза два он падал на колени, поднимался и снова становился в прежнюю позу. Возвращаясь на свое место, он в довершение всего зацепился за чьи-то ноги и споткнулся.
