В безднах Земли - страница 38

В трех часах ходьбы от Скарассона и плато Амбруаз, на восточном склоне горы Маргуарейс, сеть Пиаджа-Белла с ее ответвлениями, с двумя верхними входами в пропасти Каракас и Пансе является, как я уже говорил, одной из самых больших гидрогеологических сетей в мире. Это была вторая цель экспедиции 1963 года. Вслед за подземной гляциологией — гидрология и геология!

Мы поспешили воспользоваться проглянувшим солнышком, чтобы перенести лагерь в цирк Пиаджа-Белла, где разверзается пропасть. Но почти тотчас же снова зарядил дождь. Ручеек, почти пересыхающий летом, превратился в многоводный поток, внушающий опасения. Мне известно, что на глубине 320 метров этот ручеек впадает в большую подземную реку, прозванную Пье Юмид ("Мокрые ноги"). Слившись воедино, эти воды должны образовать мощный поток, что может помешать моему погружению в сифон, которым оканчивается пропасть на глубине 689 метров. А ведь я задумал это погружение уже давно и тренировался в сифоне пещеры Мескла, около Ниццы, с водолазом из Республиканского отряда безопасности под контролем Жерара и Хельги. К тому же я уже объявил об этом погружении во "Франс-суар", подписав контракт с редакцией о предоставлении ей исключительного права публикации репортажа. Значит, я должен совершить это погружение. Посылаю группу разведать, насколько прибыла вода.

Во главе группы — Лафлёр и Какова. Отдаю последнее распоряжение в лагере, инструктирую Жерара Каппа, как вдруг до нас доносятся крики. Вскоре один из товарищей сообщает, что у входа в пещеру произошел несчастный случай: Лафлёр упал с высоты около десяти метров, у каскада, и Какова пытается оказать ему помощь. Тотчас же отправляю самых сильных участников группы с новым спасательным снаряжением, которым мы обзавелись в этом году. Они должны помочь поднять на поверхность Лафлёра, совершенно оглушенного падением; у него шок.

Тяжелый удар! Лафлёр — один из горноспасателей, которые примерно около года назад вытащили меня из пропасти Скарассон. Его все любят, и никто не пощадит усилий, чтобы как можно скорее вызволить своего товарища, несмотря на все трудности и преграду — огромное фирновое поле на пути к покатому склону входа в пропасть Пиаджа-Белла.

В конце концов Лафлёра извлекли из пропасти за несколько десятков минут. По-видимому, у него травма черепа. К счастью, удалось установить связь по радио с префектурой департамента Приморские Альпы, и нам обещали послать вертолет в ущелье Сеньоров на франко-итальянской границе, примерно в двух часах ходьбы от нашего лагеря. Но мы опасаемся, что, если из-за густого тумана вертолет не сможет приземлиться, придется отправить Лафлёра вниз на джипе.

Начинается форсированный марш. Лафлёра укладывают на импровизированные носилки, которые поочередно несут двое, сменяясь каждые десять минут. Мы достигаем перевала одновременно с вертолетом, который совершает посадку практически вслепую. Быстро доставленный в госпиталь, Лафлёр счастливо отделался.

Из предосторожности решаю прервать экспедицию и переношу ее на вторую половину августа. Мы надеемся, что к этому времени плохая погода сменится солнечной и ручей, питавший поток в пропасти Пиаджа-Белла, пересохнет.

— Долго ли это будет продолжаться?

Силуэты продрогших людей, перебегающих сквозь завесу тумана и дождя от одной палатки к другой; покрасневшие руки, которые пытаются согреть над газовой плиткой…

Три дня и четыре ночи мы только и слышим вопрос: "Долго ли это будет продолжаться?" Вместо ответа — грустная гримаса. Три дня и четыре ночи буря атакует наш лагерь у входа в пропасть Пиаджа-Белла на высоте 2200 метров.

Наши припасы на исходе, а палатки мало-помалу начали протекать. По ночам люди спят все меньше и меньше. Все отсырело — и спальные принадлежности, и сменная одежда, — и уже ничто не высыхает. Раз мы остались без продуктов, без сухой одежды, измотаны физически и сломлены ожиданием, не могло быть и речи о том, чтобы начать разведку в Пиаджа-Белла (где нам предстояло провести шесть ночей), пока солнце не поможет нам снова обрести спортивную форму. Наконец, в воскресенье, в два часа дня, после мало-мальски солнечного утра — снова в путь!