— Эта о'кей. — Он торопливо поднял руку. — Я не остаюсь. Я занят. Сегодня я делаю такси. Потом лодка.
Гвен облегченно вздохнула и сжала руку Джефа.
— Отдельный пляж! — напомнила она. — Вот то, что я назвала бы остаться вдвоем! — И она обратилась к Сперосу: — Если мы будем готовы к часу дня, ты отвезешь нас на свой пляж?
— Конечно! — ответил он. — В час я около Дими. Моя лодка, ее зовут «Сперос», как меня. Вы увидеть ее.
— Тогда до встречи, — кивнула Гвен.
— Хорошо! — кивнул Сперос.
Он смотрел вверх на них еще мгновение, и Джеф пожалел, что не может понять, куда тот смотрит. Возможно, под платье Гвен. Но потом грек повернулся и пошел своей дорогой.
— А теперь в лавку! — скомандовала Гвен.
Они купили для пикника все необходимое: ломтики салями, твердый сыр, два больших мясистых помидора, свежий хлеб, бутылку легкого белого вина, немного феты, яйца, литр кристально чистой воды в бутылке, маленький горшочек меда, острый нож и пачку бумажных салфеток. Плетеную корзинку покупать не стали; небольшой пластиковый термопакет вполне сгодится. И один из рюкзачков, чтобы уложить одеяло, полотенца и купальные принадлежности. Джеф не любил вникать в мелочи. Гвен, напротив, такое занятие радовало. Он предоставил ей полную свободу в деле закупок, оставив за собой лишь функции носильщика. Хотя фактически таскать было нечего. Пока Гвен выбирала продукты, Джеф проводил время, сравнивая цены спиртных напитков с теми, которые они уже взяли на заметку в лавке. Так прошло утро.
В половине двенадцатого они вернулись на виллу «Элени», чтобы заняться кое-чем и принять душ, а потом Гвен собирала продукты, пока Джеф бездельничал под тентом.
Джорджа и Петулы не было видно; пока они тащились вниз к гавани, термометр поднялся до восьмидесяти четырех; деревня закрылась, готовясь переждать самое жаркое время дня, и они не встретили по пути никого из знакомых. Лодка Спероса покачивалась на волнах, как зеркальное пятно на неподвижной глади моря, и Джеф подумал: «Надеюсь, на этом проклятом пляже найдется хоть какая-ни-будь тень!»
Из-за спутанных рыболовных сетей появился Сперос. Он остановился, зевнул, приспосабливая на голове соломенную шляпу на манер навеса от солнца.
— Лодка, — сказал он в своей манере, помогая им взобраться на борт.
Лодка «Сперос» была пригодна для плавания с большой натяжкой, Джеф заметил это сразу. Фактически в любом другом море ее бы приговорили. Но это было Средиземное море в июле.
Едва достаточная, чтобы вместить троих взрослых людей, лодка слегка покачнулась, когда Сперос безрезультатно дернул стартер. Вода сочилась сквозь борта, прогнившие, потрескавшиеся, черные от постоянной сырости и плохо просмоленные. Сперос заметил выражение лица Джефа, с каким тот смотрел на воду, на полдюйма залившую его сандалии, и только пожал плечами.
— Эта ничего, — проговорил он.
Наконец мотор чихнул, ожил, заурчал, и они отправились. Сперос держал румпель; Джеф и Гвен сидели лицом к нему на носу лодки, который немного поднялся, когда они вышли из гавани и направились в открытое море. Тогда в первый раз Джеф отметил, что Сперос ведет себя как-то воровато: он то и дело оглядывается на деревню, будто опасаясь, что его кто-нибудь увидит. Хотя едва ли его кто-нибудь заметил бы, потому что деревня казалась крепко спящей. Или, возможно, он просто сверял ориентиры, избегая скал, рифов или еще чего-нибудь. Джеф посмотрел за борт. Вода казалась чересчур глубокой для него. Но в ней по крайней мере не было акул…
Выйдя в море, Сперос повернул лодку на юг и следовал вдоль береговой линии две с половиной или три мили. К тому времени, как он снова повернул к суше и стал высматривать бухту в, казалось бы, непрерывной линии утесов, самые высокие из домов Ахлади совсем исчезли из виду. Место было с ориентиром: зубец скалы, стоящей обособленно, торчал из воды, образуя узкий проход между собой и собственно утесами. В прежние времена другой, еще больший столб обрушился в море и теперь лежал, как риф, сразу под водой, протянувшись через всю причальную линию. По существу, это делало место лагуной: песчаный пляж на мелководье и груда разрушенных, густо покрытых мягкими водорослями скал, о которые разбивались маленькие волны.
