На следующее утро, оставив на хозяйстве Расстригу, я в сопровождении Павла Сироты снова отправился в Новгород, чтобы осмотреться в городе. На этот раз мы беспрепятственно миновали городские ворота и, наняв в провожатые мальчишку, крутившегося поблизости, пошли разыскивать усадьбу Еремея Ушкуйника. Увы, но и здесь нас поджидала неудача. Здоровенный детина, охранявший ворота в купеческую усадьбу, сказал мне, что обоз Еремея еще не прибыл в Новгород, а если судить по погоде и наступившей распутице, то раньше середины мая ждать его приезда не стоит.
Видимо, изменчивая фортуна на этот раз повернулась ко мне задом, и теперь нам придется рассчитывать только на собственные силы. В принципе сложившаяся ситуация меня не особо удивила, так как встреча с Еремеем Ушкуйником была лишь случайностью, поэтому я не стал расстраиваться, а решил заняться делом. Обзорная экскурсия по городу заняла почти весь световой день и дала обильную пищу для размышлений, а также помогла сориентироваться на местности.
Господин Великий Новгород раскинулся на трех больших островах, образовавшихся на слиянии рек Волхова, Гзени и Тарасовца. Русло Волхова разделяло город на Софийскую и Торговую стороны, а одна из проток Тарасовца отрезала Плотницкий конец от Славенского и собственно Торга.
Новгород производил впечатление весьма ухоженного поселения с продвинутой инфраструктурой. Все центральные улицы оказались замощены деревянными плахами, а вдоль высоких заборов были проложены деревянные тротуары, под которыми проходили канавы для слива дождевой воды и канализационных стоков. Практически на всех перекрестках стояли срубы общественных колодцев с навесами от дождя и скамейками для прохожих. Центральные улицы пестрели разноцветными вывесками лавок, трактиров и постоялых дворов, а на скамейках в переулках можно было увидеть компании местных кумушек, перемывающих кости прохожим и соседям. Все городские здания поддерживались в исправном состоянии, и я нигде не заметил откровенных развалюх с провалившимися крышами или проломленными заборами. Несмотря на весеннюю распутицу, грязи на улицах практически не было, и по Новгороду можно было ходить, не рискуя утонуть в какой-нибудь луже.
Каждый из городских районов опоясывала могучая каменная стена, по сравнению с которой стены Московского Кремля казались деревенским плетнем. Русские города в ту эпоху были сплошь деревянными, но на новгородских улицах часто встречались каменные строения, все храмы, кремль, Никольский и Павлов монастыри были выстроены исключительно из камня и кирпича, а купола церквей сияли позолотой.
Коренные жители Новгорода явно не бедствовали и на фоне обитателей пригорода выглядели зажиточно. Новгородцы одевались нарядно и разнообразно, даже люди среднего достатка не экономили на одежде, и мне ни разу не попался новгородец в лаптях или онучах. Сапоги, считавшиеся роскошью на Москве, были повседневной обувью простого новгородца. На улицах города часто встречались иностранцы, которые отличались от местных жителей своей одеждой, но новгородцы также отдавали дань европейской моде. Можно было встретить прохожего в шубе, сапогах и кафтане, а следом за ним мог идти бородатый новгородец в европейской одежде и башмаках. Откровенных оборванцев на улицах Новгорода я не встречал, даже нищие у храмов выглядели сытыми и ухоженными.
За время путешествия из Вереи в Новгород я убедился, что по меркам двадцать первого века Древняя Русь фактически пустыня. Деревня из двух десятков домов уже крупный населенный пункт, а город в полторы тысячи жителей – настоящий областной центр. Поэтому Новгород считался одним из крупнейших городов не только Руси, но и Европы, хотя, по моим прикидкам, за новгородскими крепостными стенами жили не больше пятнадцати тысяч человек, а если считать вместе с пригородными слободами, то все население Новгорода не превышало двадцати – двадцати пяти тысяч.
Чтобы не терять времени даром, я расспросил у купцов на Торгу об открытых вакансиях охранников, но никому охрана не требовалась, к тому же у нас отсутствовали рекомендации, без которых со мной даже не стали разговаривать. С преступностью в Новгороде боролась городская стража, патрули которой встречались повсеместно, поэтому днем город был абсолютно безопасным, а по ночам законопослушные граждане сидят по домам.
