Свобода не принесла мне ни радости, ни счастья, и Александр Томилин покатился по наклонной плоскости, балансируя на грани увольнения за пьянку и прогулы. С клеймом зэка устроиться в жизни ох как непросто, и если бы я потерял работу, то наверняка забомжевал бы или снова ушел на зону.
В начале 2010 года подвал НИИ, где я устроил себе жилище, взяла в аренду непонятная контора, которая завезла кучу импортного оборудования и начала что-то химичить в центральном бункере бомбоубежища. Посторонний народ к подвалу экспериментального корпуса и близко не подпускали, но там находилось мое убежище, ставшее для меня вторым домом. На мое счастье, а может быть на беду, вход в схрон был спрятан за вентиляционным коробом в помещении электрощитовой, куда я, как дежурный электрик, имел беспрепятственный доступ, чем и пользовался.
Восьмиметровый закуток, в котором я безвылазно находился в нерабочее время, отделяла от центрального бункера тонкая фанерная перегородка. Стены бункера были оклеены обоями под плитку, скрывавшими фанеру, поэтому внешне перегородка ничем не отличалась от монолитной бетонной стены. Люди, знавшие о существовании схрона, давно уже уволились из дышащего на ладан НИИ, поэтому о нем просто забыли.
Новые хозяева всего за неделю очистили бункер от хлама, но капитальный ремонт помещений из-за экономии делать не стали, а следовательно, не обнаружили мое убежище. Нежданные соседи завезли в подвал три фуры с оборудованием и какими-то запчастями, после чего собрали в центральном бункере таинственный агрегат, соседство с которым полностью поломало мой привычный распорядок дня. Установка странного вида потребляла прорву электроэнергии, в результате чего в электрощитовой постоянно выбивало автоматы защиты и горели вставки предохранителей, к тому же агрегат достал меня своим гулом.
Постоянные сбои электроснабжения загружали меня дополнительной работой и трепали нервы, однако после разговора на повышенных тонах с виновниками аварий мне удалось договориться о приличной материальной компенсации. Прибавка к зарплате, конечно, грела душу, но мой послеобеденный сон оказался нарушенным, а потому я, вместо того чтобы тихо кемарить в своем закутке, был вынужден выслушивать бурные дебаты за фанерной стенкой.
Командовали беспокойным хозяйством два лохматых «ботаника» довольно стремного вида, которые что-то там изобрели и теперь пытались заработать денег на своем открытии. Звали патлатых парней Паша и Витя, и они явно были не от мира сего. Ребята практически не следили за своим внешним видом и от бомжей отличались только очками, ибо, кроме своей работы, абсолютно ничем не интересовались.
В те времена мне даже на себя любимого было наплевать, тем более чужие заботы бывшего зэка волновали мало. Именно по этой причине я абсолютно случайно узнал, что два очкастых чудика соорудили в бомбоубежище настоящую машину времени. Поначалу я едва не помер от смеха, но затем проковырял в фанере дыру и установил скрытую камеру, которую скоммуниздил у начальника охраны. Старенький ноутбук заменил мне монитор видеотерминала, и я с любопытством стал наблюдать за тем, что творится за стеной.
Несмотря на мой здоровый скептицизм, очкарики действительно создали работоспособную машину времени, а не очередной липовый вечный двигатель, мало того, они смогли с ее помощью пробить окно в прошлое. Сначала это окошко было совсем маленьким, и в него можно было просунуть только небольшую видеокамеру. Однако со временем экспериментаторам удалось расширить окно портала до диаметра полутора метров, но тут у изобретателей начались серьезные проблемы с финансами, и работа застопорилась.
Там, где срочно нужны большие деньги, всегда воняет криминалом, поэтому горе-бизнесмены банально попали на бабки. Чтобы закончить свои эксперименты, больные на всю голову изобретатели сдуру обратились к какому-то криминальному авторитету, пообещав тому золотые горы, когда установка заработает.
Планируемый способ добычи денег был простым и на первый взгляд весьма эффективным. Путешественники во времени намеревались отправляться в прошлое, чтобы скупать у признанных ныне живописцев картины, которые стоили в те годы сущие гроши. Эти картины ребята планировали прятать в банковскую ячейку в Швейцарии или закапывать в герметичном контейнере в укромных местах, чтобы полотна прошли естественное старение. По возвращении из прошлого путешественники во времени намеревались извлекать шедевры на свет, а затем продавать на аукционах типа Сотбис. Авторство Мане или Тициана подтверждалось подлинной купчей на картины, а естественное старение обеспечивало прохождение самой придирчивой экспертизы. Увы, но благими намерениями выстлана дорога в ад, а мечты зачастую очень далеки от реальности.
