— Идет, — ответил юноша.
* * *
Вернувшись в свою комнату, он протянул одеяние Белинке. Она схватила его и принялась порхать, так что клочок ткани так и реял в воздухе. Надев одежду, эльфица сделалась полностью видимой. Ее крылья были просунуты в разрезы на спине.
— Ну как тебе?
— Прелестно, милочка, хотя, признаться, мне больше нравилось как было. А вот летать в платье ты можешь только у нас в комнате.
— С чего ты взял? Я могу делаться невидимой.
— Да, но если люди увидят, как платьице само по себе болтается в воздухе, это будет привлекать внимание не меньше, чем твое очаровательное тельце.
— Так забирай свое противное платье! — И она швырнула его в лицо Керину. — Вы, обитатели Первой Реальности, заставляете нас работать как лошадей, а удовольствия нам от этого никакого!
Керин вздохнул:
— Уж извини, Белинка. А сейчас подходит время отчаливать, так что пора.
Когда красное солнце опустилось на плотные ряды домов и сверкающие башни Виндии, Керин уже подходил к трапу «Яркой Рыбки». На одном плече у него покоилась перевязь меча, а на другое давил ремень походного мешка. Когда юноша вскарабкался на палубу, капитан Гуврака воскликнул:
— А, мастер Керин! Ты как раз вовремя. Пойдем, я покажу тебе твою каюту... Но что это?!
Белинка, испуская голубое свечение, заметное даже при свете дня, летала кругами вокруг головы Гувраки и пищала:
— О капитан, какое прекрасное одеяние! Я непременно должна найти кого-нибудь, кто мне сошьет похожий наряд!
— Это твой дух-хранитель? — спросил Гуврака.
— Ну да, хранитель, — отвечал Керин. — Она совершенно безобидна. — «Если, — добавил он про себя, — ее не раздразнить».
— И ты собираешься взять ее с собой?
— Да. Она не причинит ни малейших хлопот.
— Может, и так; но за нее я требую еще пять марок.
— Что?!! — вскричал Керин. — Это просто вымогательство! Мы ведь ясно условились...
— Да, ясно, но наше условие не подразумевало других живых существ. Я потребовал бы те же деньги, если бы ты привел с собой кошку или собаку.
— Но она ведь не съест ничего из твоих запасов...
— А это все равно. Я за строгую последовательность во всем. Плати или ищи себе другой корабль.
— Проклятие — так и придется сделать! — И Керин решительно спустился по трапу обратно.
Белинка пропищала ему в ухо:
— Я рада, что ты не поплывешь на этом судне.
— Почему?
— Я чувствую на нем присутствие зла.
— Какого зла? — И Керин отошел подальше от трапа.
— Не могу сказать — такое у меня чувство, как будто там есть какой-то злой дух. У нас, у эльфов, на это хорошее чутье.
Керин глубоко вздохнул:
— Значит, ничего тут не поделаешь, нужно снова к смотрителю порта идти. Хочется надеяться, что он еще не запер свою контору... ого!
Он так и замер. К пристани подходили трое больших плотных мужчин с дубинками, а с ними четвертый, поменьше. Хотя солнце уже скрылось за кровлями Виндии, небо еще не погасло, и в его свете Керин узнал Гарика и его приятелей. Четвертый мужчина был пожилым человеком с седой бородой, на нем был черный балахон, доходивший до щиколоток, и остроконечный колпак.
— Ах черт, пропади мои потроха! — заревел Гарик. — Вот он сам, наш маленький колдун-подмастерье! Фрозо, отделай-ка его как следует!
Пожилой человек сделал несколько шагов вперед, наставил на Керина волшебную палочку и что-то крикнул. Раздался щелчок, будто взмахнули бичом, из волшебной палочки в Керина выстрелил зазубренный язык синего пламени. Но не успел Керин зажмуриться, как пламя зашипело в воздухе, не достигнув его лица, и распалось на множество искр...
Заклинание раздалось снова, опять из палочки вылетело пламя и рассыпалось искрами. Пожилой человек произнес:
— Его защищает заклятие — вроде того, что я наложил на вас. Я не могу его пробить.
— Ладно, — пробурчал Гарик, — придется действовать по-простому. Ну-ка, ребятки!
Троица бросилась на Керина, размахивая дубинками. Керин схватил рукоять меча — но ведь он был привязан к ножнам красной бечевкой! Пока он ее развяжет или разрежет, дубины уже измолотят его... Он помчался обратно, и заплечный мешок заплясал на его спине.
Два матроса «Яркой Рыбки», в набедренных повязках, уже совсем приготовились убрать трап, а другие стояли наготове, чтобы отдать концы. Юноша взлетел по трапу на палубу.
