Донос оказался истиною от слова до слова: Катерина Говард за брачный свой венец и за корону увенчала голову своего супруга весьма неприлично.
Сообщницей и помощницей Катерины в ее любовных похождениях была в высшей степени омерзительнгая и развартная невестка Анны Болейн, леди Рошфорт.
Суд был недолог: и Катерину, и ее сводницу казнили в Тауэре 12 февраля 1542 года.
Желая впредь застраховать себя от неприятных ошибок при выборе супруги, Генрих VIII обнародовал неблагопристойный указ, повелевавший всем и каждому в случае знания каких-либо грешков за королевской супругой до ее брака немедленно доносить королю.
Второй пункт обязывал каждую девицу, в случае «избрания ее в супруги его величества короля английского, заблаговременно исповедоваться ему в своих минувших погрешностях, ежели таковые за нею водились».
— Теперь нашему королю остается жениться на вдове! — шутили в народе.
Генрих так и сделал и пред отбытием в армию, в феврале 1543 года, женился в шестой раз на Катерине Парр, вдове лорда Летимера, женщине, пользовавшейся репутацией безукоризненной.
Женщина умная, Катерина Парр втайне благоволила лютеранам и была дружна с Анной Эскью — запытанной королем за ее отзывы о религии.
На престол шестая жена Генриха VIII не выказывала никаких умыслов, так как, женясь на ней, король дал права законных дочерей Марии и Елизавете, объявив наследником своим принца Эдуарда.
Строгая и самоотверженная Екатерина Парр попыталась ограничить короля в еде и питье, рискуя при этом жизнью.
Увидев в очередной раз увидев на своей тарелке овощи, а в кубке — воду, Генрих составил указ, в котором обвиняет королеву в ереси.
Екатерина вымаливает прощение, и отныне никто не мешает королю ужинать целым поросенком, запивая его тремя-четырьмя литрами вина.
Коненчо, такой образ жизни не прошел даром, и к моменту своей смерти, в 1547 году, Генрих был разрушен не только психически, но и физически: у него эпилепсия, галлюциноз, цирроз печени и подагра.
Его живот был столь огромен, что король не мог ходить самостоятельно, и последние пять лет его возили в кресле.
Попыталась жена образумить короля касательно вопроса религиозного и душевно желала, чтобы вместо безналичия в делах церковных Генрих VIII остановился на учении Лютера.
Оплакав казнь своего друга, Анны Эскью, Катерина Парр приступила к делу обращения короля в лютеранизм, дерзая вступать с супругом в богословские диспуты.
В одну из подобных бесед Катерина уже слишком явно высказалась за аугсбургское исповедание, на что король с адской иронией заметил ей:
— Да вы доктор, милая Китти!
И немедленно по уходу супруги Генрих вместе с канцлером составил против нее обвинительный акт в очередной ереси.
Друзья предупредили Катерину о готовящейся грозе, и королева своей находчивостью спасла голову от плахи.
На другой же день она, придя к мужу опять, затеяла с ним диспут и, постепенно уступая, сказала:
— Мне ли спорить с Вашим Величеством, первым богословом нашего времени? Делая возражения, я только желаю просветиться от вас светом истины!
Генрих, нежно обняв ее, отвечал, что он всегда готов быть ее наставником и защитником от злых людей.
Будто в подтверждение этих слов на пороге показался канцлер, пришедший за тем, чтобы арестовать королеву.
— Вон! — крикнул король. — И как ты смел прийти? Кто тебя звал? Мошенник!
Великий король вообще был неразборчив в выражениях.
Точно таким же неразборчивым он оказался и в выборе жен.
За исключением Екатерины Арагонской и Иоанны Сеймур, король английский не обрел в своих женах того высокого идеала чистоты, женственной прелести и кротости, которой он так упрямо добивался.
Может быть, именно поэтому он предавался безудержному пьянству.
Может, Генрих VIII был не такой уж злой, как его малюют?
Просто очень влюбчивый? А влюбленность и страсть, как известно, приходят и уходят.
И кто знает, вполне возможно, что добрая и любящая женщина могла бы исправить этого человека, но такой он не нашел.
28 января 1547 года горький пьяница и истребитель жен испустил последний вздох на руках своего клеврета Кренмера и попросил похоронить его в Вестминстерском аббатстве рядом с Иоанной Сеймур.
