Эта занавесь была здесь, на первый взгляд, совершенно ни к чему.
Если бы она прикрывала вход в келью аббатисы, или, к примеру, висела у входа в корпус для защиты от мух летом и от холодного ветра зимой, - это было бы понятно и разумно. о зачем понадобилось прикрывать тканью - да не какой-нибудь, а синим бархатом! - голую стену, которой заканчивался коридор?
Аббат поманил ее пальцем, она подошла. Гаспар долго шарил по стене рукой с зажатым в ней маленьким ключиком, пока не попал в замочную скважину. аконец в стене открылась замаскированная дверь, узкая, низкая Марго пришлось чуть ли не пополам согнуться, чтобы пройти. Они оказались в каком-то совершенно темном помещении. Аббат взял Марго за руку и уверенно повел за собой. Он явно знал эту дорогу наизусть и наощупь!
Они прошли по узкому коридору и оказались в каком-то огромном помещении. Где-то далеко вверху слабо мерцали тусклые огоньки.
Еще один горел совсем близко, при его свете можно было разглядеть какой-то низкий редкий заборчик с аркой посередине. Арку венчал большой крест, верхушка которого терялась во мраке.
Приглядевшись, Марго поняла, что они в церкви. Ближний огонек был лампадой, висевшей перед статуей Богоматери. Аббат шепотом велел Марго подождать, а сам, пройдя через арку, извлек из кармана толстую свечу и зажег ее от лампады. "Да ведь мы же в алтаре!
Дьявольщина! Ай да господин аббат!" Пройдя через алтарь, они очутились перед узкой и высокой дверью. К ней подошел тот же ключик. "Прошу. - гордо изрек аббат, галантным жестом приглашая Марго войти первой. - Hу, как тебе наш приют любви?"
- Капелла святой Маргариты Антиохийской!
- Она самая, крошка! Я стащил ключ у старого дурня Клемана. Тут нам нечего бояться: дверь в капеллу из церкви открывается раз в год, в день твоего ангела... - изнутри, причем, открывается! - а через алтарь никто не пойдет... кроме нас! - Сунув Маргарите свечу, аббат запер дверь, зажег лампаду перед деревянной раскрашенной статуей святой, и вытащил из угла матрац. Воздух в капелле был затхлый, пахло сыростью. - Видишь, я все предусмотрел. ам будет хорошо и мягко... моя сладкая... - Глаза Гаспара медленно затопляло сладострастие - жирное, липкое, противное, как сало. Он уселся на матрац и поманил Марго к себе.
("Вот, значит, где у тебя нора. Все предусмотрел... вплоть до матраца... непросохшего матраца!... похоже, ты, красавец, не в первый раз тут устраиваешься!") - Hу, что же ты, миленькая моя?
Марго села рядом с ним, обняла и принялась потихоньку, по одной пуговке, расстегивать камзол. От него резко пахло духами - просто несло, не иначе - в спешке опрокинул на себя склянку. И, похоже, так же, второпях, зашил штаны - огромными стежками, через край, как пить дать той иглой, которой Антуан сбрую зашивает. ("Господи, до чего противный, даже хуже, чем тот лаонский капитан... Святая Маргарита, ну прости меня, грешную! Я ведь не из похоти это делаю, сама понимаешь! Ладно, к черту сантименты, деньги получили - значит, надо их отрабатывать!")
- Прелесть моя... солнышко мое... - аббат, еще не оправившийся от пинка, которым Маргарита наградила его под липой, быстро потерял охоту к активным действиям, и вскоре, с грехом пополам добившись того, чего хотел, уже лежал вытянувшись и сладко постанывая под умелыми руками опытной утешительницы ландскнехтов.
- Ох, Маргарита... блаженство... ты настоящая женщина... не то, что эти сушеные селедки из лучших семейств.... ("Селедки? Это про кого же он? у, одна селедка - это, ясно дело, Гонория... а кто же другие?"). - аконец осторожные поглаживания и тихий ласковый шепот усыпили Гаспара. Засыпая, он пожаловался на что-то твердое под матрацем.
- Сейчас, миленький... у вот, гвоздь в дырку завалился... туда его, в угол... спи, солнышко...- промурлыкала Марго.
Убедившись, что аббат крепко спит, Маргарита немедленно бросилась в угол: слишком уж ценной уликой был этот обнаруженный в матраце "гвоздь"! "Господи, да где же он?... А, вот, за занавеску зацепился", - Маргарита, закатав рукав, постаралась как можно надежнее укрепить рядом с кольцом отмычек маленький золотой нательный крестик на разорванной черной бархатной ленточке. Маленький крестик с выгравированными на тыльной стороне короной и инициалами И.Л. Герцогская корона и И.Л. - "Иоланда, герцогиня де Лавердьер"! "Вот ведь дьявольщина, - на новоявленной святой, лежащей в гробу, нет креста! В самом буквальном смысле. ет, и не было! И святые сестры до сих пор этого не заметили... или побоялись заметить! Теперь понятно, с чего тут такая сырость. Значит, вот где они готовили свою проклятую комедию". Чтобы дать хоть какой-то выход душившей ее ярости, Марго изо всех сил вцепилась обеими руками в занавесь, закрывавшую изнутри легкую решетчатую дверь из церкви в капеллу.
