– Я, наверное, не вовремя, – начал было он.
Махнула рукой – чего уж там, сиди. Сама присела на кровать.
– Зачем пришел?
– По… поговорить хотел.
– Ну, выкладывай!
Мой энтузиазм был встречен новой порцией смущения. Показалось, торчащие из шевелюры ушки вот-вот задымятся.
– Вариэль, ну нельзя быть таким тихоней, – не выдержала я.
Эльфенок нервно сглотнул и кивнул.
– Проклятый бог. С ним можно договориться.
– Шутишь?
Вариэль резко погрустнел, но не отступился:
– Госпожа Лёля, в такой ситуации не до смеха. И я бы не стал приставать к вам с глупостями, уж поверьте.
Черт, если мой «жених» скажет подобное на людях (в смысле на эльфах), нас точно попалят. Надо отучать…
– Верю, Вариэль. Но хочу услышать аргументы или хотя бы доводы.
Блондин снова кивнул, в глазах появилась решимость.
– Поставьте себя на место бога. Стали бы вы рисковать всем, чтобы отомстить горстке зарвавшихся длинноухих?
Стоп. Это кто сказал? Зайчик?
– О каком риске ты говоришь? – осторожно спросила я. Этот вопрос показался самым значимым.
– Ну как… – Эльфенок насупился, румянец на щеках вспыхнул с новой силой. – Вы же понимаете, сила Творца дается ненадолго. По идее Арх должен исправить ситуацию, вернуть временной поток в правильное русло. Но вероятность того, что бог поступит именно так, близка к нулю.
Я начала выпадать в осадок, а сероглазый продолжал как ни в чем не бывало:
– Мироздание, безусловно, простит ему то, чего не может простить вам, – для богов действуют иные законы. Вот только сам Творец… по голове не погладит. Он может уничтожить Арха, даже если эльфы поставят того во главе пантеона.
Моя челюсть зависла в районе ключиц, но блондин с пылающими ушами словно не замечал.
– Так что при ближайшем рассмотрении игра не стоит свеч. Для Арха месть – шаг отчаяния, замешенный на русской рулетке. Если заставить эльфов попросить прощения и вернуть проклятому богу право на жертву, он смилостивится.
– Офигеть… – единственное, что смогла сказать. Остальные слова прилипли к небу, вместе с языком.
– Эльфам даже не придется отказываться от бессмертия, – будто подсмотрев мысли, пояснил сероглазый. – Я уверен, Арху хватит тех, кто умирает от скуки и в бою. Кстати, провоцировать войны, чтобы насытиться, он тоже не станет. Вы могли заметить, бог довольно терпелив. Я бы сказал – кроток.
Все. Хочу в комнату с мягкими стенами и пару уколов чего-нибудь расслабляющего. Хотя зачем уколы? У меня и так неплохие галлюцинации.
– Госпожа Лёля, с вами все в порядке? – тут же подал голос эльфенок.
– Откуда?
Чертов румянец перетек с щек на шею, храбрости в Вариэлевом взгляде словно не бывало. И легкое заикание на длинноухого набросилось, как пес на бесхозный окорок.
– Мне… мне дед рассказывал. Он ведь маг… и с проклятым богом знается.
– А что такое «русская рулетка»? – замирая от ужаса, спросила я.
– Ну как же… – Ушастик окончательно расстроился. – Это когда берешь шесть флакончиков с простой водой, в три из них добавляешь толику яда северной гадюки, перемешиваешь и…
– Стоп.
Черт, я чуть рассудка не лишилась, а дело оказывается в банальности. Особенности перевода, блин! Я ведь воспринимаю эльфийский язык как родной, русский, а длинноухим кажется, будто говорю на эльфийском. Стало быть – если слово присутствует в обоих языках, мы друг друга понимаем, если в одном из языков его нет – хлопаем глазами. Каргуля удивилась слову «электричество», я не узнала название специфического меча – хоть он и похож на самурайский. Но встретить в ушастом мире такое понятие, как «русская рулетка», – явный перебор.
Или дело не в переводе? Что, если мой словарный запас связан с познаниями Грегора? Или «русскую рулетку» придумали вовсе не мы, а эльфы? Черт, так ведь и мозг сломать недолго!
От раздумий отвлек Вариэль, пропищав:
– Госпожа Лёля, вам плохо?
Нет. Хорошо. Ни грамма наркотиков, а штырит круче некуда.
– И как же связаться с Архом? – осторожно, уже не веря в собственную вменяемость, спросила я.
– Ну… Вы ведь уже умеете, – потупился блондин.
Да, тоже вспомнила о матерной тираде в честь проклятого бога, произнесенной накануне. Чуток смутилась.
– А другие варианты вызова есть?
