Тут парень немного смутился, но ответить попробовал с прежним высокомерием:
– Я служил у волхва стаи вторым помощником главного садовника!
– И что ты получал за свою работу?.. – Спросил Вотша неожиданно серьезно.
И снова парень смутился. Только после некоторой паузы он смог выдавить:
– Меня кормили и одевали… – Тут он немного помолчал, а затем неожиданно добавил. – А еще мне сказали, что хозяин обещал меня женить!
– И кто тебе это сказал? – Голос Вотши прозвучал ровно, словно его этот вопрос действительно интересовал.
– Мне?.. – Почему-то переспросил парень, кивнул и ответил. – Главный садовник.
– А сам ты выбрать себе невесту не мог?.. – Неожиданно поинтересовался Вотша.
Тут парень совсем растерялся.
– Сам?! Как это – сам?!! – Поскольку никто и не думал отвечать на его вопрос, он продолжил. – Нет, самому мне выбирать нельзя! Кто же пустит в Коготь Ирбиса неизвестно какую извергиню!!
– Так может быть тебе не понравится та, которую тебе предложат в жены? – Спросил Вотша, и снова в его голосе промелькнула насмешка.
– Не понравится?.. – Не понял парень. – Как она может не понравиться, если ее выберет сам…
– Главный садовник! – Перебил его Вотша и теперь уже откровенно рассмеялся. – Слушай, изверг, ты понимаешь ли сам, до какой степени ты – раб?!!
– Я не раб!! – Снова вскинул голову парень. – Я – второй помощник главного садовника!! Я ем лучше любого из вас, и ношу отличную одежду!!
Он с гордостью выпятил грудь, словно пытаясь показать, насколько хороша надетая на нем длиннополая куртка.
– Ты раб!! – Резко оборвал его Вотша. – Ты не можешь даже выбрать себе жену по любви!! Ты отдал свою свободу за жратву и тряпки!! Ты взял в руки меч, чтобы защищать свое рабство!!!
Вотша плюнул под ноги парня и перевел взгляд на стоявшего справа изверга.
– Ну, ты тоже бился за свое рабство?!
– Мне ирбис приказал… – Опустив глаза, ответил невысокий черноволосый парнишка. И тут же вперед выступил стоявший позади пленных Падур:
– Этот прикрывал тыл многоликого. Как только в того попала стрела, он сразу же бросил свой меч.
– А ты, – Вотша перевел взгляд на третьего пленника.
– А что – я?.. – Криво усмехнувшись, переспросил тот.
– Почему ты сражался против таких же, как ты, извергов?.. – Повторил свой вопрос Вотша.
– Хм… – Парень покачал головой. – Когда б я знал, что у вас есть сила против многоликих!..
– Не знал, ну и не лез бы в драку! – Перебил его Вотша. – А ты же встал на их сторону! Почему?!
– Парень снова криво ухмыльнулся:
– Так, я подумал – вам все равно погибать, а мне мой хозяин, глядишь, и зачел бы помощь!
– Рассчитал, значит?! – Кивнул Вотша. – Ан, неверен твой расчет оказался!
– Не верен, – согласился парень.
Больше вопросов не последовало. Несколько минут Вотша, опустив голову, размышлял, а затем поднялся на ноги и, глядя на связанных извергов произнес, словно бы размышляя вслух:
– Что делают многоликие с предателями своей стаи?..
– Лишают многоликости! – Немедленно отозвался Падур.
– Да, – кивнул Вотша, – они превращают своего сородича в… изверга, в раба, над которым становится властен любой многоликий! Вы можете представить себе те муки, которые испытывает свободный человек, попадая в рабство, из которого ему уже никогда не выбраться?!! – Вотша сделал короткую паузу и оглядел столпившихся вокруг него бойцов отряда и оставшихся в живых извергов, работавших в Когте Ирбиса. – Мы будем более милостивы – предателей нашей стаи, стаи извергов, мы не унизим новым рабством, они не смогут быть рабами более чем уже есть! Поэтому мы будем лишать их жизни!!
Над собравшимися извергами повисла мертвая тишина, а затем раздался неуверенный голос одного из бойцов отряда:
– Так что же это – мы должны будем их заколоть?!
– Нет, – Вотша невесело усмехнулся. – Мы не будем пачкать наше славное оружие гнилой кровью рабов-предателей, мы их повесим! Несите веревки!
Однако никто из бойцов отряда не шелохнулся, а вслед за ними остались неподвижными и изверги княжеского айла.
– Ну что ж, – Вотша снова горько улыбнулся. – Я прекрасно вас понимаю – мало кому понравится убивать безоружного человека!..
Он ткнул пальцем в парня, стоявшего посередине связанной троицы, и спросил:
