– Ты должен вернуться в айл и спасти наших людей!! – Вопил Изамат, размазывая по лицу грязные слезы. – Если ты сдашься, если ты отдашь им этот проклятый меч, они оставят нас в покое, они не будут уничтожать Уругум!!!
Вотша размышлял не более минуты, а потом покачал головой:
– Нет! Они не оставят вас в покое, даже если мы все сдадимся! Мы должны драться!!
И тут окружавшие его ребята загудели.
Вотша быстро оглядел их – все двенадцать были полностью вооружены, он поднял руку, и гул мгновенно стих.
– Действовать будем так. Шесть человек вместе со мной атакуют многоликих. Драться будем, как учились – я беру на себя одного многоликого, вы, тройками, атакуете двух других. Вы, – он повернулся к ребятам, державшим в руках копья с посеребренными наконечниками, – принимаете бой с тремя ирбисами. Помните, перед вами зверь, сильный, опасный, но самый обычный зверь!! И этого зверя достаточно просто уколоть копьем, если кто-то из этих зверей сможет прорваться через копья, беритесь за кинжалы. Они не знают о том, что серебро для них смерть, так что внезапность на нашей стороне! Пошли!!!
Вотша развернулся и бегом бросился из рощи.
До айла было чуть более километра. Когда ребята выбежали из-под деревьев на полого спускающийся к Уругуму луг, они сразу увидели, что несколько домов на окраине айла пылает. В сердце у Вотши похолодело, он вдруг понял, что подсознательно надеялся, что рассказ Изамата, просто истерика, просто какая-то невероятная ошибка, какое-то наваждение, посетившего трусоватого парня. Но теперь ему стало ясно, что именно сейчас наступил момент истины, именно сегодняшний день покажет, смогут ли изверги, если не победить, то хотя бы на равных сражаться с непобедимыми прежде многоликими!
Айл пылал, однако Вотша, преодолевая свое желание мчаться сломя голову, бежал широким, спокойным, размеренным шагом, а когда кто-то из ребят попробовал его обогнать, он сурово крикнул:
– Осади!!! Собьешь дыхание, не сможешь держать оружие!!
Больше никто не пытался его обогнать, Вотша с удовлетворением слышал позади мерный, ровный топот обутых в легкие сапоги ног. Через десять минут они были на улице Уругума и, не снижая скорости, понеслись к дому старосты, стоявшему в центре села. Именно там бурлила, стенала, корчилась темная толпа, а скоро они различили и три светло серые тени, мелькавшие среди толпящихся извергов.
Но и их уже заметили. Одна из этих жутких теней отделилась от толпы и неторопливо потрусила в их сторону. Впрочем, заметивший их ирбис не стал слишком далеко удаляться от своих товарищей, выдвинувшись шагов на шесть, он остановился и присел на задние лапы, словно готовясь к прыжку.
Вотша крикнул на ходу:
– Я в обход к Вагату! Шеренга с копьями вперед, тройки мечников по бокам!
Не проверяя, как выполнен его приказ, он свернул в сторону, мимо горящего дома, по огородам к дому старосты.
Ребята, между тем, мгновенно выполнили приказ своего наставника. В середине улицы возникла шеренга из шести человек с копьями в руках, а две тройки мечников сместились на фланги этой шеренги и на шаг отстали от нее.
Ирбис, поджидавший их на дороге, быстро обернулся назад, и в следующее мгновение по обе стороны от него возникли еще два светло-серых зверя. Ирбисы перегородили улицу, а толпа позади них замерла, изумленно глядя на бегущих по улице вооруженных ребят.
Шагах в пятнадцати от стоящих поперек улицы зверей шеренга перешла с бега на небыстрый шаг и, приблизившись еще на пяток шагов, копья, посверкивающие широкими наконечниками, разом, словно по команде, рухнули вниз, нацеливаясь на замерших зверей.
Ощетинившаяся шеренга медленно приближалась к замершим ирбисам, приближалась спокойно и, казалось, уверенно, но звери, видимо, ощущали, что изверги, выбросившие им навстречу свое смешное оружие, просто переполнены страхом. Что по мере приближения к всемогущим повелителям этого мира, страх извергов перерастает в жуткий, иррациональный ужас, что достаточно какой-нибудь мелочи, какого-нибудь резкого движения или даже просто звука, чтобы этот ужас накрыл молодых извергов с головой, заставил их бросить свои смешные палки, погнал их прочь, назад!! И тогда!..
