- Мы так и сделаем, - сказала Нимвэй, - Проводим вас и вернемся в город, ждать вашего приезда с драконьими хризопразами. Это наша последняя надежда.
Прощаясь с Лансом, она обняла его и поцеловала. Потом подумала и, слегка покраснев, обняла и поцеловала Арта.
- Знаю, у вас это плохо получается, но постарайтесь быть осторожнее, - сказала Нимвэй, - Не знаю, что буду делать, если с вами что-нибудь случится.
Братья взобрались по скобам к входному люку, помахали на прощание дракону и девушке и задраили крышку, спустившись в рубку.
- Она меня поцеловала, видел? - сказал Арт, посмотрев на Нимвэй в иллюминатор.
- Остынь. Меня первого, - возразил Ланс.
В рубке "Медузы" было тесно, почти все пространство занимали приборы, штурвальное колесо, приспособления для вентиляции, механизмы для погружения и всплытия. По бортам имелись привинченные к полу металлические скамейки, у штурвала крепилось кресло.
- Готовы? - усевшись в него, спросил Перси, - Тогда в путь.
Генератор запустил двигатели, винты амфибии закрутились. Перси повернул рычаг, понимающий паруса, и "Медуза" плавно поднялась через открытый люк из трюма корабля. Нимвэй и Феликс вышли на причал посмотреть на отъезд путешественников. Стоя на деревянном настиле, они махали вслед. Амфибия несколько секунд зависала над палубой "Беззубой щуки", потом поймала парусами ветер и направилась на запад вдогонку за садящимся солнцем.
- Вот это штука!
На исходе первого часа поездки на амфибии Ланс понял, что он в восторге от нового вида транспорта. В полете "Медуза" вела себя несколько непривычно. Ее чуть больше болтало, чем драккар при попадании в воздушные ямы. Зато она была более маневренной и быстрой. Поймав поток воздуха, амфибия двигалась вперед изящными зигзагами, задействуя поочередно паруса на разных бортах. Управлялись паруса изнутри механически при помощи рычагов. Ланс не сразу приноровился к этому чуду техники, но когда научился управлять сразу работой парусов и штурвальным колесом, по достоинству оценил такой способ передвижения. Перси исполнял при нем роль помощника, в обязанности которого входило сверять с курсом на карте показания приборов и следить за состоянием механизмов судна. Арт тем временем занимался изучением записок Робера Леодеграсса.
"Медуза" была в пути всю ночь. К утру она уже пролетала над островом Нагорий. В редеющих сумерках под железным брюхом амфибии проплывали очертания коричневых каменистых возвышенностей. Под ними белым морем плескался туман. На рассвете снова начал накрапывать холодный дождик, и стало ветрено.
- Ветер крепчает, - сказал Перси, - В этих местах часто случаются внезапные бури. Лучше нам снизиться до тумана.
- А мы не собьемся с курса? - спросил Арт, - Как мы поймем, что добрались до моря?
- С воды дует бриз, он разгонит туман, - объяснил Перси, - Кроме того, у нас есть вот это.
Чуть выше стеклянного носа амфибии был укреплен прожектор, батареи которого питались энергией хризопраза, как и генератор. Перси повернул круглый тумблер на приборной доске, и перед носом "Медузы" утренний полумрак прорезал широкий световой луч.
- Здорово, - сказал Ланс, сидевший за штурвалом, - А чего же мы всю ночь летели в темноте?
- Экономили энергию, - ответил Перси, - Не забывай, этой машине больше ста лет, а ей еще спускаться под воду.
Ланс и Арт обменялись взглядами. О том, что "Медузе" предстоит погрузиться под воду, они как раз не забывали. Но вот представить это могли едва ли.
Рассвет был блеклым. Все краски утра поглотил туман. Вечернее море показалось внизу после часа погружения в призрачно-белую пелену. Ее края вдруг раскидало свежим ветром, и в чистом пространстве показался блеск воды. Она была темной и почти неподвижной. Водная гладь тянулась до горизонта и казалась необъятной, но на самом деле Вечернее море было не настоящим морем, а просто очень большим озером. Его дальний берег уходил за пределы видимости, а ближние были пологими и песчаными. Лишь изредка в тумане виднелись одиноко растущие деревья, замершие у воды, как в глубокой задумчивости. Местность казалась пустынной и угрюмой. Перси сверился с картой.
