Полковник предложил Руппельту дать заключение. Руппельт сказал, что в данном случае речь может идти о двух метеорах: один промчался мимо транспортного самолета, второй чуть позже пролетел над авиабазой. А допущения, которые пришлось бы сделать для подтверждения метеорной версии, состоят в следующем. Пилоту С-54 показалось, будто светящийся объект прошел в непосредственной близости от самолета. Это во-первых, и, во-вторых: дежурному офицеру, шоферу и другим очевидцам померещилось, будто светящийся шар над аэродромом сделал поворот, ибо метеоры не меняют трассы полета.
Полковник задал вопрос: какова вероятность двухкратного повторения столь редкого явления, как метеор, на одной трассе с промежутком в пять минут?
Этого Руппельт не знал. И никто не знал, но всем было ясно, вероятность ничтожно мала.
Полковник спросил: какого рода оптическая иллюзия могла бы внушить очевидцам впечатление, будто метеор совершил поворот на девяносто градусов? Руппельт был вынужден признать, что и на этот вопрос ответа у него нет. Позднее он вспоминал:
«Я себя чувствовал, как на перекрестном допросе, а впрочем, так оно и было. Ведь полковник публично продемонстрировал тот трафаретный метод решения загадок с привлечением произвольных допущений, чем я сам когда-то возмущался, наблюдая за проделками сотрудников проекта „Градж“».
А что получалось в случае «позитивных допущений»? Стоило признать разумность маневра, и объект из космического тела превращался в управляемый летательный аппарат, и этот случай с десятками ему подобных подсказывал версию инопланетного происхождения НЛО.
Два года спустя, когда Руппельт покинет военную службу и пути его скрестятся с неугомонным Дональдом Кихо, тот задаст вопрос: теперь, когда Руппельт уже не шеф «Синей книги», что думает он о летающих тарелках – как частное лицо? И Руппельт ответит: «Если летающие тарелки существуют, они должны быть инопланетного происхождения».
Если летающие тарелки существуют… Так ответит Руппельт после 1952 года, после десятков и сотен «хороших», неразгаданных донесений. Руппельт искал неопровержимые доказательства, но они в великой небесной шараде не чета обычным земным доказательствам, где достаточно двух незаинтересованных свидетелей, чтобы признать достоверность любого события. А тут тысячи и тысячи под присягой данных показаний, и все преспокойно отвергаются здравым смыслом и формальной логикой: этого не может быть, следовательно, этого не было.
Так что же есть доказательство? Вопрос этот мучил Руппельта. И вряд ли он расходился во мнении с анонимным полковником, когда впоследствии писал:
«Перепалки из-за слова „доказательства“ сводятся к тому, что собой представляет доказательство. Должен ли неопознанный летающий объект приземлиться на набережной у парадного входа в Пентагон напротив канцелярии Объединенного комитета начальников штабов? Или же доказательством можно считать то, что наземная радиолокационная станция, обнаружив НЛО, посылает на перехват истребитель, и пилот видит объект, засекает его на своем радаре, после чего НЛО уносится с немыслимой скоростью? Можно ли считать доказательством то, что пилот реактивного истребителя открывает огонь по НЛО и стоит на своем даже под страхом военного трибунала? Это ли не есть доказательство?»
Еще один классический случай наблюдения, который вполне мог фигурировать в споре полковника с Руппельтом, произойди он месяцем раньше.
Четырнадцатого июля 1952 года, в 20.12 по Восточному поясному времени, DC4, авиалайнер компании «Пан-Америкэн», летел над Чесапикским заливом, штат Виргиния. В прозрачных сумерках уже мерцали огни Норфолка. Как вдруг командир корабля Уильям Нэш и второй пилот Уильям Фортенберри увидели летящие навстречу объекты. Их было шесть, шли цепью, с четкими интервалами. DC-4 находился на высоте восьми тысяч футов, объекты – милей ниже. Случай редчайший, обычно НЛО пролетали где-то в вышине, а тут пилоты взирали на них с птичьего полета.
Это были диски, верх у них горел густо-алым цветом раскаленных углей. И еще – летели не просто в линию, но и «лесенкой», головной диск в ней занимал нижнюю ступеньку. Вот он замедлил скорость – не оттого ли, что обнаружил приближавшийся DC-4? Шедшие следом диски были застигнуты врасплох, им тоже пришлось убавить скорость, алая расцветка потускнела, строй был нарушен. Затем диски, словно по команде, встали на ребро – подбрюшье у них было темным – и резко, градусов на сто пятьдесят изменив курс, стали стремительно уходить.
