Сейчас группа из четырех человек сидела вокруг костра, готовя пищу. Не первую ночь команда Минато проводила здесь, и такие ночи, надо сказать, скрашивали ужасные дни войны, когда еще совсем юные Какаши, Рин и Обито видели сотни смертей, которые навеки запечатлеются в памяти.
Желтая Молния полулежал на растянутом на земле коврике-пенке и задумчиво смотрел в пламя. Сейчас никто из учеников не мог предположить, о чем же думает сенсей, и поэтому те вели разговор. Он будто отключился от реального мира и задремал, оставаясь при этом настороже. А в это время его ученики вели оживленную беседу. Им было около четырнадцати. Молодые и наивные дети, из которых война с раннего возраста создавала настоящих убийц, приспособленных для выживания в любых условиях.
Какаши, очень гордый сразу от двух событий в жизни, был бодр и весел. Даже война не могла ничего сделать с его настроением. Обито, робкий и осторожный, все время озирался, ожидая нападения в любую секунду. И Рин, чья улыбка разжигала тепло и надежду в сердцах остальных членов команды, помешивающая похлебку в котелке.
— Эх, везет же тебе, Какаши, — пробормотал Обито, не вынимая изо рта чупа-чупса. На его лице немного нелепо выглядели огромные очки, как у горнолыжников, но другие члены команды уже свыклись с этой странностью Учихи. По-видимому, у него были какие-то проблемы с глазами.
— Да, я так рад за отца. Подумать только! Всего несколько дней назад я был обычным шиноби, а теперь я — сын Четвертого Хокаге! — воскликнул Хатаке, улыбаясь под маской.
Рин и Обито одновременно покосились на котелок с почти готовой пищей и на Какаши, чьего лица не видела ни девушка, ни его друг. Может, теперь то он снимет маску?
Какаши поймал их взгляды и нахмурился, отчего протектор Конохи съехал на лоб.
— Чего это вы на меня так смотрите? — с подозрением поинтересовался он.
— Да ничего. Не забывай, что мы — генины, а ты — джонин. Это тоже повод для гордости, — быстро ответила Рин.
Какаши помолчал с несколько секунд, а потом засмеялся.
— Это не главное, ребята. Я же знаю, что вы ничуть не уступаете мне по силе. Да и вообще... — он замолчал, пытаясь найти нужные слова.
— Ну да, конечно! — пробубнил Обито немного обиженно, вспоминая, сколько раз товарищ обыгрывал его в дружеском спарринге, гонке по лесу, метанию кунаев на меткость и по остальным видам соревнований.
— Не парься, Обито! Все приходит рано или поздно. Я уверен, ты станешь великим шиноби. Кровь клана Учиха даст о себе знать!
Обито пробормотал что-то невнятное, но заострять акцент на том, что еще не пробудил шаринган, не стал, оставив эту мысль при себе.
"Ну почему же я такой жалкий и ничтожный? Почему я ни капли не нравлюсь Рин? Почему все время прячусь за спинами сенсея и Какаши?" — эти вопросы он задавал себе каждый день, но от этого ничего не менялось.
— Точно, — поддержала Какаши Рин, — Вспомни Майто Гая! Благодаря тренировкам он достиг того, что имеет сейчас. Вон какой силач, с нашим Какаши может потягаться. Бери с него пример!
Лицо Обито приобрело еще более несчастный вид. Он вспомнил, как на недавнем экзамене на чунина этот Майто Гай победил его одним ударом, резко сократив количество зубов в челюсти Учихи своей ногой и лишив его на год возможности получения титула чунина.
"Вот уж с кого я точно не хочу брать пример!" — пронеслось в голове.
— Да... — промолвил он, задумчиво глядя на небо.
Внезапно парень опустил взгляд, и лицо его стало намного увереннее.
— А знаете что? Я буду брать пример с моего старшего брата.
Какаши поднял бровь, кинув на Обито вопросительный взгляд.
— Шисуи?
Обито кивнул.
— Я хочу стать таким как он! Достойным называться членом клана Учиха! — заявил парень.
Из-под маски Какаши донесся с трудом подавляемый хохот. Когда сероволосый парень наконец успокоился, он издал протяжный тяжелый вздох.
— Шисуи — сильнейший среди молодых шиноби деревни. Пробудить шаринган в пять лет, а в восемь — получить титул чунина. Действительно достойно. Он действительно заслуживает уважения, — кивнул Хатаке, поймав веселый взгляд Рин, которая как-бы намекала ему на то, что не следует задевать самолюбие их компаньона. Но Какаши не удержался, — Учиха — клан гениев, потомков основателей деревни. Я хотел бы быть одним из них. Кстати, помните того малого? В семь лет окончил Академию, в девять — получил звание чунина. Кажется, его зовут Итачи. Он еще все время вертелся вокруг нас, когда проходил прошлый экзамен. Обито, я удивляюсь, в кого ты такой болван?
