За последнее время Коноха ничуть не изменилась. Наруто отсутствовал в деревне одну или может быть даже две недели. Он по старой привычке вспрыгнул на высокий столб с присоединенными к нему электрическими проводами и окинул радостным взором родное душе место. Вдали виднелся дом, где он жил и по сей день, его старая квартира, где блондин провел все свое детство. Видно было и здание Резиденции Хокаге, и Больницу Конохи, и даже лица Каге, к которым Наруто за долгие годы несмотря ни на что успел привыкнуть.
Слева виднелось каменное лицо Учихи Мадары, рядом, чуть ниже, лицо его брата – Учихи Идзуны. Следом была высечена физиономия Данзо, служившая жителям деревни напоминанием о темных временах. Далее – Четвертый Хокаге, Хатаке Сакумо, о котором Наруто до сих пор знал лишь немногое. И завершало этот торжественный ряд лицо Наваки, точная копия изображения Хаширамы Сенджу на той скале Каге, которую блондин привык видеть в своей прошлой жизни.
«Сколько их всего будет?» — подумал он, глядя, как лучи солнца играют на изображениях предыдущих правителей деревни: «Может быть, и мне будет суждено попасть в этот ряд. Как-никак, я уже два с лишним года джонин… никак не могу привыкнуть. Если уж мне так везет с карьерой, так и до Хокаге недалеко…»
Узумаки улыбнулся, жмурясь от яркого солнца. Несмотря ни на что в нем еще жил тот веселый буйный мальчишка, где-то очень глубоко, но все еще жил.
С новым порывом ветра Наруто исчез в фиолетовой вспышке и появился на балконе дома, на который только что смотрел издалека, перед дверью в свою квартиру.
То-то было его удивление, когда дверь оказалась открыта. Джинчурики осторожно толкнул ее и прошел внутрь, открывая рот от изумления. В квартире царили красота и порядок – весьма редкое явление для «Убежища Узумаки», если вспомнить, что уборку блондин делал крайне редко, и вскоре его аккуратная квартира вновь преображалась в помойку.
Свет был включен, из кухни доносился звук журчащей воды: это был включен кран.
— Наруто? Это ты?! – из кухни выскочила Ино, бросаясь на шею удивленному парню. И секунды не прошло, как девушка впилась губами в его губы. Долгий поцелуй вывел Наруто из ступора.
— Ино? Что ты тут делаешь? – удивился еще больше Узумаки.
— Я здесь живу, — произнесла девушка, — мы с отцом опять поссорились, а сюда он точно не сунется.
Наруто вопросительно поднял бровь.
— Ты ведь не против? – поинтересовалась она, одаряя его лучезарной улыбкой, от которой Наруто почувствовал, что сам начинает улыбаться.
Он не ответил, давая понять, что не имеет ничего против, что было вполне ожидаемо для представительницы клана Яманака.
— Не думал бросить курить? Это вредно, — поинтересовалась Яманака, почуяв резкий сигаретный запах, исходящий от джонина и быстро заполнивший комнату.
Наруто ухмыльнулся.
— Девятихвостый не позволит мне так быстро умереть…
— Ты давно не брился, — заметила она, проводя ладонью по щеке блондина.
Наруто кивнул, вспомнив, что заметно оброс за время миссии, когда не было возможности побриться.
— Прямо как… — пробормотала Ино, но замолчала. Наруто догадался, что она хотела сравнить его с Асумой и вспомнила про то, что джинчурики не любит эту тему, — Тебе не к лицу.
Наруто беззаботно улыбнулся, почесав затылок.
— А мне нравится, — признался он, кинув взгляд на настенное зеркало, — новый, кстати, атрибут в квартире, который, скорее всего, попал сюда трудами Яманаки.
Девушка подняла бровь.
— Но… если хочешь, я побреюсь, — поспешно протараторил Наруто, зная, что спорить с ней на эту тему бесполезно. Не в первый раз, между прочим.
Ино была одета в банный синий халатик, от нее пахло приятными духами, а волосы еще не успели полностью высохнуть. Привычная челка спадала на лицо девушки, закрывая ей один глаз.
— Да уж, пожалуйста, — усмехнулась она, наблюдая, как блондин снимает свой красный плащ с черным узором пламени и странными символами, которые, по его словам, происходят оттуда, где никто не был со времен Джирайи – с горы Мьебоку, прибежища Жаб-Отшельников.
Теперь Наруто носил стандартную форму ниндзя – брюки и жилет поверх водолазки, а сверху надевал этот плащ с рукавами, доходившими до локтей. Его волосы достигли небывалой ранее длины. Пожалуй, за эти два с лишним года, Узумаки стригся только дважды или трижды. Сейчас его волосы представляли собой длинный еж с остроконечными прядями, торчавшими во все стороны. А растительность на лице добавляла некий эффект небрежности во внешности джонина. Причем, под длинной щетиной три странные полоски на каждой щеке были почти незаметными.
