Тезка мой ровесник. Всё у него было пока нормально. Старлей на капитанской должности. Женился он еще в псковской Опочке, в училище. Ребенок. Квартира однокомнатная. В самом дальнем от КПП четвертом домике. Потому по готовности он через спецдыру в заборе бегал. За эту дыру нас Герман регулярно костерил. Неоднократно солдаты её и забивали по Гошиному приказу. Но ведь лишних сорок секунд на дороге не валяются. И жители последнего четырехквартирника дыру тут же восстанавливали. А однажды, по сирене мчась, мы у той дыры и с Германом столкнулись. В очереди на проход.
Хорошо служил тезка. Дело знал, сбоев не допускал. Шустро поворачивался - офицеру наведения при боевой работе, а того больше, при контроле как мартышке вертеться приходится - но и спокойно одновременно. Две руки на три штурвала, не считая тумблеров. Как сейчас слышу его скороговорку:
- Цель азимут ..., дальность ..., на запрос не отвечает. Внимание, цель захвачена. ЭРэС! - и толкал штурвалы от себя.
- Есть эРэС угол! Есть эРэС азимут! Есть эРэС дальность! - это доклады бойцов -операторов ручного сопровождения.
- АэС!
- Цель в зоне, не отвечает. Первый пуск! Второй пуск! - и жал одну, две или даже три кнопки пуска. В зависимости от того, что задавал ему стреляющий, руководивший обработкой целей.
И электронные отметки на индикаторах от имитатора движения ракет неслись к метке реальной цели с локатора.
- Цель уничтожена, расход две!
Секретчик делал фотоконтроль экранов.
Стреляющий сообщал данные обстрела на КП полка по ГГС.
Затем я, оставлявший будку на Юраша или оператора и работавший обычно в кабине «У» на «линии направления», докладывал вышестоящему «направленцу». Уже подробно.
- Парник, Планшету! Уничтожена цель, азимут..., дальность..., высота..., скорость... Расход две.
Лишь иногда, когда совсем его служба доставала, тезка говорил хоть и вслух, но видимо больше обращаясь к себе самому:
- Зато в 45 лет у меня уже будет заслуженная пенсия...
Андрей... Красавец-осетин. Из Орджоникидзе, что опять Владикавказ теперь. Тамошнего училища и выпускник. Высокого роста. Брюнет, но не ярко выраженный. Говорящий по-русски абсолютно правильно и без акцента. К тридцати одному году он выслужил аж звание старшего лейтенанта. Военную карьеру Андрея сгубили дамы. Точнее его увлечение оными. Бывали минуты философских размышлений, когда он говорил задумчиво:
- Ну чего мне еще от них можно ждать нового, если только в городе я перетрахал их штук двести?
И вновь искал приключений.
Постоянной базой его было место сожительства с официанткой ресторана на тринадцать лет старшей. Сия дама сердца жутко ревновала его к многочисленным мимолётным пассиям. Андрюха ухитрялся «снимать» их даже в её кабаке и в её смену. И потому не проходило и месяца, чтобы он не являлся на развод с расцарапанным лицом или в темных очках, скрывавших заработанный от хозяйки синяк. Через пару дней мирился, и всё повторялось заново.
Мы с ним по весне, из-за ремонта, в учебном корпусе жили. Через стенку с кабинетом командира. Как раз к восьмому марта случилось мне старшим машины «за магазином» ехать. Андрей и заказал.
- Скажи Людмиле, чтобы для меня комбинацию женскую на базе взяла. 54-го размера. Мириться буду, своей подарю.
В ту пору как раз масштабные ученья намечались. На неделю, окружные. Перед ними, как водится, корпусные. А полковых у нас вообще без счета было. Вот под эти корпусные понаехали к нам посредники да начальники и стали драть по полной программе. Дня два уже воюем, тут какой-то проверяющий спрашивает. Где, мол, у вас «тревожные чемоданы»? Во, дела! Вообще-то брать их положено, конечно, но зачем, когда у нас от дома до позиции полминуты бега? Забыли, короче, про них давно. Шефуля тут нас с Андреем этак хитро вперед и выдвинул, вопрос перепасовав:
- Профессор! Где у тебя тревожный чемоданчик? Андрей! А у тебя?
- Тут они, в учебном корпусе, через стенку со штабом. - ответили мы, понятливые ребята.
- Принести! - приказал посредник.
- И мой захвати!- вдогон мне Андрюха.
Ладно, пошел я с Центра в нашу комнату, взял свой портфель. Кинул в него банку кофе растворимого, бритву. Очки запасные. Полотенце со спинки кровати туда же. Больше ничего не нашел подходящего. Взял Андрея портфель, свой - и обратно. Принес, продемонстрировал.
