Вслед за констатирующей частью следовала постановляющая. Из нее Андрей узнал, что университет, признавая и собственную вину за то, что, так сказать, не уследил и не проконтролировал, соглашался с требованиями доктора Тротт о материальной компенсации за моральный ущерб и о предоставлении длительного оплачиваемого отпуска для поправки здоровья (сумма компенсации, равно как и продолжительность отпуска не сообщались, из чего Андрей сделал вывод, что рассудительная Деби и квалифицированный мистер Шломо выдавили из университета еще что-то сверх первоначально затребованного как плату за отказ от его, Андрея, головы). Что же касается доктора Левина, то университет, учитывая мнение юристов, собственное Андреево чистосердечное раскаяние и большие заслуги Андрея перед университетом, выносил ему строгое предупреждение, требовал, чтобы он немедленно привел свою разнузданную российскую мораль в соответствие с передовыми местными нормами, обязывал его в течение целого семестра по два раза в неделю посещать специальные курсы по предупреждению неверного сексуального поведения на службе и, главное, переводил его лабораторию (за исключением, естественно, доктора Тротт) в новый корпус, который располагал собственной библиотекой и кафетерием, чтобы полностью исключить появление Андрея вблизи Деборы даже под видом научных или гастрономических надобностей. В случае повторного проступка такого же рода или при нарушении рекомендации университета по поводу прекращения всяких контактов с доктором Тротт, дело будет возобновлено по, так сказать, вновь открывшимся обстоятельствам, и кара последует строгая и незамедлительная вплоть до обращения в суд и организации гражданского и уголовного преследования.
В общем, всё заканчивалось примерно, как Джим и предполагал. Так что Андрей немедленно ему и позвонил доложиться. Джим внимательно выслушал письмо, сказал, что все его положения звучат именно так, как они договорились с двумя другими адвокатами (прав был Андрей, видя их лица на бумаге!), согласился с тем, что дело представляется вполне благополучно оконченным, попросил Андрея обязательно прислать ему копию текста и пообещал пристать окончательный счет в течение двух недель.
— До свидания, Эндрю! — сказал, наконец, лорд Джим. — Должен признаться, что знакомство с вами, независимо от того, что явилось поводом к нему, доставило мне удовольствие. Приятно было видеть человека, сохранившего естественность в поведении. Правда, как вы убедились, именно за нее и наказывают. Ну, да ладно. Городок у нас маленький, так что вполне можем встретиться у кого-то или где-то. Буду рад. Или просто позвоните, если захотите выпить чашечку кофе. Вы ведь у меня его при первом визите так и не попробовали. А зря!
— Спасибо, Джим, — прочувствованно заговорил Андрей, вы ведь меня действительно спасли...
— Ну, ну, Эндрю, — перебил Джим, — не будем больше о делах. За мои профессиональные услуги вам еще предстоит расплатиться. В данном случае я просто хотел попрощаться не официально, а по-приятельски, поскольку чувствую к вам расположение. А что адвокат я хороший, это всем и так известно.
Счет от Джима пришел ровно через две недели, в течение которых Андрей уже отзвонил всем друзьям, в первую очередь Алику, чтобы порадовать их своими новостями, и уже начал организовывать перетаскивание оборудования из старого помещения в новое. Счет этот занимал три страницы убористого компьютерного текста и содержал в себе абсолютно всё мыслимое, включая 30 центов за ксерокопирование трех страниц Андреева письма (“Ничего себе, — - улыбнулся Андрей, — по десять центов за страницу, хотя в любом копировочном пункте не дороже пяти! Вот так по центику деньги и делают!”) и какие-то совсем мизерные центы за бензин, сожженный в процессе пятиминутной езды от конторы Джима до университета. Кстати, эти же пять минут на дорогу в один конец плюс пять минут на дорогу обратную были вставлены и в общий расход времени Джима в связи с его делом. В общем, хотя Андрей был готов и последнюю рубаху с себя снять, чтобы выскочить сухим из своих неприятностей, но подведенный на последней странице итог почти в восемь тысяч впечатлял. Впрочем, чек Андрей выписал и отослал мгновенно, понимая уже, что таковы порядки, а порядкам надо следовать. “Во всяком случае, — подумал он про себя, — не знаю, что там правда про адвокатов вообще, но в моем случае никто бы меня кроме профессионала не вытащил, так что плачу за дело!”
