Долина Сефиры, за 42 часа до Адливуна
Босые ноги шлепали по деревянным ступенькам. Метатрон прислушался: Уника, кто же еще! Взволнованная, растерянная, готовая задать тысячу вопросов.
Она и Нишида отвели гостей из мира людей в одну из башен, чтобы они отдохнули, а теперь девушке не терпелось поговорить с мудрецом.
— Кто он такой? — выдохнула Уника, врываясь в тихую комнату Метатрона. — Почему у него Пламя Жизни? Откуда? Где он был до вчерашнего дня? И что остальные трое делают здесь?
Уника на секунду замолчала, а потом крикнула:
— Почему его зовут так же, как и меня?
Мудрец улыбнулся:
— Почему ты не задаешь мне самый главный вопрос, который, как я вижу, кипит внутри тебя?
Уника распахнула огромные фиолетовые глаза, на прелестном лице появилось такое забавное выражение недоумения и досады, что Метатрон едва не расхохотался. Она до сих пор не могла принять тот факт, что Мудрец без труда читал ее мысли. Она чувствовала себя обнаженной, беззащитной.
— Унико не такой ангел, как остальные. Он мальчишка, который даже и летать не умеет, но все почитают его, словно божество. Ты что-то от меня скрываешь!
Сомнения Уники были справедливы, но ее мучили вовсе не вопросы. Она знала, что Метатрон ответит на любой из них, разрешит любую задачу. Ее мучило то, что нельзя было ни объяснить, ни показать — сильная тревога, родившаяся в ней, как только она увидела блондинистого ангела; неистовое волнение овладело ее мыслями и больше не отпускало.
Стесняясь своего эмоционального порыва, она бросилась к балкону и легко слетела с башни, оставив Метатрона в полном недоумении.
Ее тут же догнал Езод.
— Звала меня?
— Да. Не слетаешь со мной к Окну Времени?
Дракон испытующе смотрел на нее. Если бы он отказался, он бы глубоко разочаровал ее, но в тот момент он не мог позволить ей безрассудно окунуться в прошлое и в одиночку узнать всю правду.
— Только если ты пообещаешь, что мы не останемся там надолго, и что потом ты слетаешь со мной к Обители Мастеров, чтобы проведать Ангелов Весны.
— Договорились, — согласилась Уника.
— Тогда садись, донесу тебя на себе.
Езод всем сердцем любил маленькую Унику, так похожую на то волшебное существо, что дало ей жизнь. Тот же ум. Тот же темперамент — нет, темперамент, пожалуй, ярче и не столь хорошо управляем. Юной Унике бывало нелегко справиться с порывами страстей и эмоций. Вот только на погоде в Сефире ее радость, грусть, слезы или волнение никак не отражались.
Тонкие пальцы вцепились в его перья, сильные ноги обхватили его туловище. Вдруг голова девушки нежно прильнула к его шее, а руки обняли его. Для Езода этот момент стал дороже целой жизни.
Они приземлились на площадку перед Обсерваторией, заросшую высокой — по пояс — травой, по которой ветер гнал зеленые волны.
— Что ты хочешь увидеть в прошлом? — спросил Езод.
— Ты умеешь хранить секреты?
— Конечно!
— Я хочу выяснить, откуда пришли Унико и остальные.
— Почему тебе это так интересно?
— Езод, друг мой… как ты думаешь, что я могу чувствовать, когда неизвестный ангел, которого зовут, как меня, носит в сердце Пламя Жизни?
— Понимаю. Но поиски могут затянуться.
Уника молча соскользнула с его спины, и они вместе вошли в Обсерваторию.
— Унике нужна твоя помощь, — проговорил Езод, подмигнув Мартину, работавшему над каким-то хитроумным прибором. — Она хотела бы кое-что узнать об Унико. Ты позволишь ей увидеть некоторые моменты?
— Конечно! — улыбнулся Мартин, понимая, что должен удовлетворить любопытство Уники, не раскрывая подробностей.
Они отправились в среднюю комнату. Мартин настроил один из экранов на пару лет назад, в Мэпл-таун.
Уника увидела Унико в его комнате, стоящего у деревянной тумбочки. Он открывал третий ящик, чтобы достать оттуда квадратную коробку ярко-оранжевого цвета. В ней лежали минералы и камни различных форм, размеров и цветов. Юноша внимательно рассматривал каждый из них, погрузившись в созерцание.
