Вспомнив все разговоры на эту тему, Наталия улыбнулась. Она достала из духовки пирог, села за стол и почувствовала, что ее клонит в сон. Давно она так не отдыхала. И душой и телом. Не было клиентов, не было стимула вообще выходить из дому, было только неистребимое желание спать, читать и изредка сходить в кино. Вечерами она ждала возвращения с работы Логинова, кормила его, выслушивала его рассказы о прожитом дне и иногда даже завидовала бешеному темпу его жизни. Но сегодня будет повеселее. Он пригласил ее в ресторан. Он, человек, считавший, что в ресторан ходят сегодня только пресытившиеся бритоголовые юнцы, так называемая «братва», представители мелкого бизнеса, «которым ничего не стоит перестрелять человек пятьдесят зараз», вдруг решил сводить ее в это «гнусное место, где приличным людям делать нечего». С чего бы это?
В семь часов Наталия, надев свое любимое зеленое платье с блестками и уложив длинные светлые волосы таким образом, чтобы выглядеть слегка растрепанной и небрежной – ее любимый стиль, – накинула на плечи норковое манто шоколадно-песочных оттенков, подушилась горькими японскими духами «Черная ночь» и стала ждать. Логинов опоздал всего на каких-нибудь сорок минут.
– Ты готова? – Он ворвался в прихожую, взял Наталию за руку и потащил за собой. – Все, поехали, мы опаздываем.
Она резко выдернула руку и сказала, что никуда не поедет.
– Ты опоздал на сорок минут. Ты меня не уважаешь, а я тебя, соответственно, не люблю. Сейчас надену пижаму и лягу спать.
Но он уже подхватил ее на руки и вынес из квартиры.
– Постой спокойно, я запру твои многочисленные двери, а то ограбят еще.
И она сдалась. Она снова и снова входила в его положение. Она понимала, что он занят, но мириться с его постоянными опозданиями было трудно.
– Ресторан «Европа», – сказал Логинов своему водителю, который, невольно обернувшись, успел лишь заметить голое колено Наталии и скользящую по нему ладонь шефа. – И нечего смотреть сюда. Не видишь, люди отдыхают.
Наталия от такой пошлятины больно ущипнула его за бедро и поклялась найти себе более воспитанного любовника.
– Господи, как это здорово, сидеть вот так за столом с накрахмаленной скатертью и наслаждаться тем, что за тобой ухаживают, кормят вкусной едой и во всем стараются угодить. Повезло же тебе, Логинов, у тебя эта ресторанная жизнь длится вот уже более двух лет, с тех самых благословенных пор, как ты познакомился с дурочкой по имени Наташа, ублажающей тебя с утра до ночи пирожками да борщами. Вот тоска. Все, решено, теперь я буду питаться только в ресторане.
Они сидели за столиком прямо возле сцены и ждали, когда к ним подойдет официант. На столиках горели маленькие лампы с шелковыми гофрированными абажурами малинового цвета, отчего скатерти казались розовыми, а напитки в графинах светились изнутри рубиновым светом. Такого же оттенка были и фрукты, и даже лица и голые плечи женщин. Мужчины же, казалось, пришли сюда уже навеселе, и их физиономии по цвету напоминали жареные каштаны. И только Логинов был примерен в своей бледности и трезвости. На него было смешно смотреть.
– Знаешь, Игорь, чувствуется, что ты здесь не в своей тарелке. – Наталия откровенно похохатывала над чопорным и не в меру серьезным спутником. – Давай закажем «Кампари» для начала. А потом виски или, на худой конец, армянского коньяка.
– Книжек, что ли, начиталась? – Логинов ослабил галстук и принялся изучать меню. – Послушай, если эти цены в рублях, то я, пожалуй, угощу тебя лишь бутербродами и пивом, если же в долларах – придется съесть вот эти фрукты, что на столе, выпить этот розовый компот из графина и ограничиться хлебом с солью и перцем…
– …с горчицей и уксусом, ты забыл… – поддержала его Наталия. – Дело в том, что здесь даже не в долларах, а в фунтах стерлингов, а это уже не поддается исчислению в рублях. Может, сразу и пойдем? Зачем людей беспокоить?
Пока они беседовали таким вот образом, к ним подбежал худенький, холерического типа официант.
– Игорь Валентинович, она пришла, – прошептал он и поставил на стол блюдо с мясным ассорти и копченого угря.
