Умереть от любви, или Пианино для господина Ш. - страница 48
Она не помнила, сколько прошло времени. В квартире было тихо. Слышалось только их дыхание.
Вспыхнул свет. Наталия закрыла лицо руками. Потом постепенно, палец за пальцем, стала отпускать, пропуская свет и привыкая к своему новому состоянию. Наконец она разжала пальцы и увидела себя в небольшой комнате, лежащей на кровати с мужчиной. Его звали Сергеем.
– Тебе сколько лет? – спросила она, поворачиваясь к нему всем телом и всматриваясь в его глаза. – Скажи.
– Не знаю. Мне кажется, что я уже давно живу.
Она провела ладонью по его животу и скользнула по бедрам.
– Ты живешь один?
– Один.
– Поэтому такой худой?
– Наверное.
– А где ты работаешь?
– В гараже. Ремонтирую машины. Так что считай, что у тебя теперь есть свой личный мастер. Жестянщик.
– А можно я тебя так и буду звать?
– Жестянщиком?
– Да. Потому что ты жесткий. Ты мне нравишься, Жестянщик. Я еще вчера хотела тебе это сказать, но не имела права. Да и сейчас не имею права.
– Ты замужем? – Он провел рукой по ее голове и поцеловал в макушку. – Наташа, почему ты молчишь? Скажи, ты не свободна?
– Не знаю. Свободна, наверное… – Она представила себе, как сейчас в ее квартире занимаются любовью Валентина (почему-то непременно в черном платье) и Логинов в гостиной на диване…
– Ты была недавно с Логиновым. Он твой муж?
Она посмотрела на него снизу вверх и коснулась пальцем его верхней губы:
– Нет. Но он живет со мной. Я его кормлю. Мы вместе.
– Ты сейчас уедешь домой и ляжешь с ним в постель?
– Нет. Я же с тобой.
– У тебя много мужчин?
– Нет. Только он и ты.
– А ты не могла бы все оставить как есть?
– Как это?
– Раздвоиться. Мне от тебя ничего не нужно. Я привык быть один. Только чтобы ты иногда лежала вот так, рядом, чтобы я обнимал тебя за талию и гладил тебя по волосам. Что ты делала в ресторане?
– Рейн переводил мне одну пленку.
– Ты пианистка, я знаю.
– Откуда?
– Я вообще многое о тебе знаю. Ведь ты – подруга Сары Кауфман, так?
– Ты и с ней знаком?
– Нет, но знаю.
– Я не хочу говорить. – Она обвила руками его шею и поцеловала. – Я согласна.
– На что?
– На все. Чтобы раздвоиться. Хочешь, я буду любить тебя?
– Хочу.
– А теперь проводи меня, пожалуйста, домой.
Но она уехала от него только под утро. Они выпили по чашке кофе, и он довез ее до ресторана, возле которого стояла сиреневая машина.
– Я не хочу уезжать, но у меня завтра тяжелый день. Вернее, уже сегодня.
– Но ты же приедешь ко мне?
– Конечно. Завтра. Вернее, уже сегодня. И вообще: у меня же есть твой телефон.
– А у меня твой. Постой, не торопись… – Он прижал ее к себе. – Ты должна знать… у меня очень давно не было женщины. Это правда. И оказался в этом ресторане я не случайно. Ты должна это знать.
Она уже давно каталась по городу, а голос Сергея продолжал звучать у нее в голове. Счастье оранжевым апельсином сияло в душе. Она была влюблена в этого молчаливого человека. Ей нравилось целовать его в упругие горячие губы, смотреть в его внимательные серые глаза, гладить его тело…
Она открыла дверь своими ключами и стремительно вошла в гостиную. Валентина спала одна, поджав под себя ноги и свернувшись, как котенок, калачиком. Бледный утренний свет делал ее лицо необыкновенно нежным. Как мог Логинов не заметить это?
Но его нигде не было. Больше того, по тому количеству еды, которое Наталия нашла на кухне, она поняла, что его и не было вовсе.
«Неужели он видел, как я садилась в машину к Сергею?»
Она вошла в ванную, заперлась и пустила горячую воду. Влила в ванну полфлакона миндального масла и легла, постанывая от удовольствия. Разглядывая свое тело, она представляла себе, как до него дотрагивается Сергей. Логинов у нее почему-то ассоциировался с моргом и милицейскими погонами. «Смогу ли я раздвоиться? Смогу».
Лежа в постели и не в силах уснуть, она смотрела на голубоватый прямоугольник окна и думала о том, что предпримет утром, когда проснется. Во-первых, она должна узнать, кто живет по адресу: Театральный разъезд, 36, квартира 4. И кто такой Сергей Жуков?…
Она подскочила в постели. Звон ключей. Это ее пришли убить. Но за что?
