— Нашли что-нибудь? — спросил Салютов. Голос у него был низкий и приятный, но одновременно какой-то тусклый. «Серый голос», — подумал Никита. Глаза у Салютова тоже были серые, широко расставленные, а волосы — темно-каштановые от природы и уже поредевшие на макушке, на висках их припорошило сединой, словно сухим серым пеплом.
— Пока только труп, — ответил Колосов. — Там внизу ваши родственники, они, кажется, уже уехали. Я слышал, у вас несчастье в семье. Примите наши соболезнования.
Салютов кивнул: спасибо.
— У вас есть вопросы ко мне, — сказал он, — постараюсь чем могу помочь.
Колосов облокотился на стол. Ему стало любопытно.
— А знаете, никак не ожидал такой стремительной профессиональной реакции от вашей службы безопасности, — признался он. — Не ожидал того, что встречу здесь такое редкое желание оказать нам содействие. Обычно в подобных местах от милиции как от чумы шарахаются.
— Убит наш сотрудник, — ответил Салютов, — нам отнюдь не безразлична его судьба. Мы хотим разобраться в том, кто его убил. Он пытался оказать отпор...
— Ну, это еще не совсем ясно. Насчет отпора этому героиновому проныре, — Колосов грустно вздохнул, — совсем пока не ясно. А это у вас единственный подобный случай?
— Единственный? О чем вы?
— Ну, прежде здесь, в казино, ничего такого не происходило — стрельбы, разборок, выяснения отношений между игроками, самоубийств?
— Никогда.
— А этот Тетерин, он у вас ведь и раньше где-то работал?
— Он проработал более двадцати пяти лет на лакокрасочной фабрике здесь неподалеку в районе. Когда моя компания это производство акционировала, Тетерин остался на ней. А после выхода на пенсию поступил сюда, в казино. Видите ли, у меня правило: я не беру случайных людей.
— А та фабрика и сейчас вам принадлежит?
— Да, и работает, и приносит неплохие доходы.
— Очень хорошо. О самом Тетерине Александре Александровиче что-то можете сказать?
Салютов пожал плечами. Колосов обвел глазами зал — дубовые панели на стенах, шелковые шторы, хрусталь, бронза, эти черные розы в вазе, платиновые наручные часы — что мог сказать владелец всего этого о пенсионере, подрабатывающем смотрителем туалета?
— Сан Саныч старше меня, — Салютов кашлянул, — ему шестьдесят было, живет... жил с семьей тут, неподалеку, на Разъезде, где подсобное хозяйство бывших совминовских госдач.
— Это там, где мост через Глинку? Поворот с Рублевки? — уточнил Никита.
Салютов поднял на него глаза.
— Знаете этот мост? — спросил он.
— Район знакомый, случалось выезжать.
— Там на мосту авария произошла, — сказал Салютов, — давно, много лет назад. Вы, пожалуй, еще совсем мальчишкой тогда были. — Помолчав, он вдруг неожиданно закончил:
— А у меня старший сын в аварии погиб. Полтора месяца назад.
Воцарилась пауза.
Колосов посмотрел на розы — тридцать штук, четное число.
— Сегодня ничего необычного здесь в казино не происходило? — спросил он. — Глеб Арнольдович говорил, что вас весь день не было, но, может, что-то вам сообщали, докладывали?
Салютов покачал головой — нет, ничего.
— Гардеробщик сказал, что видеокамера внизу в вестибюле дала сбой. А часто у вас бывают неполадки в сети охраны?
— Ну, иногда, это же техника. Это на пульте внизу надо уточнить. — Салютов потянулся к сотовому телефону, лежавшему перед ним на скатерти, но тут, тихо постучав, вошел Китаев, до этого куда-то исчезавший. Он привел высокого мужчину в черной форменной куртке с золотым галуном, которого Колосов уже видел внизу у подъезда.
— Вот Песков, швейцар, — объявил Китаев и, обращаясь к Салютову, известил:
— В Большом зале милиция у клиентов документы проверяет.
Салютов промолчал.
— Скандалом пахнет, Валерий Викторович. — Китаев тяжело глянул на Колосова, словно упрекая: и-их, мы тебе — содействие, а ты нам — такую свинью.
— Я бы хотел задать вам несколько вопросов, не возражаете? — обратился Никита к Пескову.
Тот вопросительно глянул на Салютова.
— Отвечайте, — сказал тот.
— У вас оружие имеется? — спросил Колосов. Песков молча, картинно расстегнул форменную куртку, показал кобуру под мышкой. Из кобуры высовывалась рукоятка пистолета.
— Дайте, пожалуйста.
