Голос калеки прозвучал скрипуче. Все его силы ушли, чтобы уяснить раз и навсегда, насколько Лики сумасшедшие и насколько с ними невозможно вести диалог, руководствуясь общепринятыми понятиями. Им бесполезно предлагать больше власти, больше денег и больше мирового могущества. У Ликов свои, очень странные задачи и столь же странные концепции восприятия общества.
Но Магистр умел учиться… Если потребуется стать сумасшедшим, чтобы договориться с Ликами… Магистр ради тетради русского профессора готов был временно впасть в безумие.
– За мир во всем мире! – важно проговорил Магистр, когда Федор наполнил его и свой бокал отличным коньяком из личной коллекции Магистра.
Федор удивленно приподнял одну бровь. У Магистра получилось произнести тост почти искренне. Федор, как и положено лику, отчетливо почувствовал настроение калеки. Маньяк-убийца, у которого руки по локоть в крови… Новый Магистр Ордена пытался стать хорошим?
Далида сидела на ледяном полу, поджав ноги. Все тело было в ссадинах и синяках, суставы ломило… Никогда еще силирианка не оказывалась в столь плачевном состоянии. Умение самовосстанавливаться, излечивать себя… Все навыки, умения, таланты, возможности – все разом куда-то исчезло. Единственное, что смогла уяснить мулатка из обрывка фразы, – «пусть посидят в камере Карпова». И теперь Далида сидела в каменном мешке полтора метра на полтора и не понимала, как это серое, крошечное, уродливое помещение способно блокировать почти все её способности. Обычные стены из бетона, решетка в трех с лишним метрах над головой, вода просачивается через трещины, и ноги по щиколотку постоянно находятся в воде. Сидеть невозможно и уж тем более лежать.
Если бы не многолетние тренировки, Далида давно впала в отчаяние. Но силирианка, выполняя задания, не раз оказывалась в камерах смертников, на пыточном столе. Её душили, топили, вешали как ведьму, сжигали, выбрасывали в открытый космос… Она привыкла умирать и воскресать.
Единственное, что её по-настоящему волновало сейчас, – это то, что исчезли почти все возможности её расы. Странная камера Карпова не смогла забрать лишь силу духа и тонкое ощущение других живых существ. За стеной Далида ощущала присутствие Даниила. Едва живой. Ему гораздо хуже, чем ей. Он не помнит своих истоков, не помнит череду смертей и воскрешений, не помнит, что по-настоящему страшно только в первый раз. Потом привыкаешь…
Без памяти Силирии молодой человек едва дышал. Так же был лишен всех возможностей и единственное, на что ему оставалось рассчитывать, так это на силу воли.
«Ведь ты когда-то был Воином Духа!» – послала Далида мысленный сигнал. Но странные стены камеры сыграли очередную злую шутку. Сигнал исказился, трансформировался и обрушился обратно на Далиду. Какофония мысленных обрывков заставила Далиду на мгновение потерять ориентацию в пространстве.
Но Даниил все же услышал, вернее, уловил её присутствие. Как и силирианка, он попытался послать мысленный сигнал. Но с ним случилось то же, что и с мулаткой. Менее тренированный, чем Далида, Даниил потерял на несколько минут сознание.
Далида искренне удивилась, когда через несколько минут, не взирая на мучительную боль в голове, Даниил послал ей очередной мысленный сигнал. На этот раз сигнал был очень слабым, едва различимым. Но Далида его поняла.
– Я жив. Как ты?
Силирианка сосредоточилась. Никогда ей еще не приходилось играть с силой мысленной речи. Но уловка Даниила сработала: стоило снизить интенсивность, и отраженный сигнал переставал бить наотмашь, лишая сознания. Приходилось терпеть только ноющую головную боль.
– Жива. Знаешь где мы? – Далида больше спросила из желания отвлечь Даниила от его плачевного состояния. Если силирианка не могла сориентироваться, где они, то что уж говорить о способности ультимо…
Но Даниил опять удивил:
– Я слышал одну легенду… Пока нас несли… Они очень похожи на тех самых, из легенды…
– Что за легенда?!
– Из архивов старого Магистра Ордена. Мы с ним много играли в шахматы. Как-то раз я смог просмотреть засекреченные документы… Там говорится об ультимо… ликах и мертах…
