Полковник шел широким уверенным шагом и думал про свою жизнь. В общем и целом следовало признать, что получилась у него полная фигня, а не жизнь. Детей не нажили, с женой непонятно что. Понятно, что она актриса, можно сказать, звезда. А точнее – комета. Появилась, исчезла, снова появилась, опять исчезла. Циклами.
То ли дело Станислав! Имеет нормальную семью. Жена, дочка взрослая. Скоро, глядишь, внуки пойдут. И на работе никаких проблем. А вот Гурова коллеги с трудом терпят, считают любимчиком генерала. Но ведь и Станислав у Петра в таких же любимчиках числится, а ему все с рук сходит.
Хороши любимчики! Петр их гоняет в хвост и в гриву. Не успевают из одного аврала вылезти, как в другой попадают. Но Станислава почему-то все любят, а Гурова – нет. Может, права Мария? Она как-то упрекнула Гурова, что изо всех существующих грехов он подвержен лишь одному-единственному, зато самому тяжкому из смертных грехов – гордыне.
Положение у Гурова и Крячко и в самом деле было особое – свободные сыщики в свободном поиске. И это при полковничьих погонах. Такое было возможно только благодаря дружбе и покровительству генерал-лейтенанта Петра Николаевича Орлова, начальника главка. Он уже много лет как собирался уйти на пенсию, но все продолжал работать. А когда действительно уйдет, так и Гурову со Станиславом придется выбирать: или становиться нормальными полковниками, то есть начальниками каких-нибудь отделов, или уходить в частные структуры. Это они уже пробовали. Не получилось. Не то амплуа, как сказала бы Мария.
Гуров считал себя государственным человеком. Государевым слугой, если угодно. Традиции обязывали. Ведь после Февральской революции, когда государя-императора предали и армия, и гвардия, и так называемый народ, верной присяге осталась только полиция. За что впоследствии и пострадала. Во время переворота и после него товарищи революционеры устроили на полицейских настоящую охоту. Но его девиз «Служить, но не прислуживать» определенно не соответствовал духу времени. Перспектива была мрачной.
Так, в грустных размышлениях, он миновал мост через Москву-реку. С афиши кинотеатра «Ударник» на него смотрел лощеный элегантный мужик с большим револьвером. На мужике, как и на Гурове, был надет пиджак с замшевыми заплатами на локтях. Так и есть, Клинт Иствуд, будь он неладен!
Полковник ускорил шаг. На мосту через Водоотводный канал, именуемый москвичами Канавой, его догнал знакомый «Мерседес». Помигав правыми поворотниками, он остановился чуть впереди. Станислав открыл дверь и махнул другу рукой.
– Запрыгивай!
Когда Гуров уселся рядом, Станислав потрогал его за рукав.
– Занятный пиджачишко. Только вот никак не соображу, кого ты мне с этими замшевыми локтями напоминаешь – то ли Грязного Гарри в исполнении Клинта Иствуда, то ли Индиану Джонса в его профессорском обличье. Бабочки вот только не хватает. Напомни, я тебе на День милиции подарю.
Гуров не был расположен шутить и тему не поддержал.
– Не знаешь, зачем нас Петр вызывает? – хмуро спросил он.
– Понятия не имею. А сам как думаешь?
Гуров пожал плечами:
– Тоже в непонятке. Я новости слушал – вроде бы этой ночью никого не убили. Все тихо. Разве что целую стоянку машин сожгли. Ты в курсе? Это же где-то в твоем районе.
Крячко кивнул:
– В моем. Хуже того, прямо у моего дома, на моей стоянке.
Гурова эта новость заинтересовала.
– А твоя как уцелела?
Крячко усмехнулся:
– Повезло, как в том анекдоте: выиграл бесплатную путевку на «Титаник», но на пароход опоздал. Представляешь, на мое обычное место влез какой-то хам…
И он рассказал другу о происшествии.
Гуров задумался:
– И все сгорело? Слушай, а это не твоя работа? Что называется, «жестокая мстя». Так сказать, сними стресс и спи спокойно.
– Да иди ты! – обиделся Крячко.
Гуров похлопал друга по плечу:
– Правильно, не признавайся ни в коем случае. Даже мне.
В управлении они поднялись в свой кабинет. Здесь было тесно. Столы полковников стояли чуть ли не нос к носу. Возле вешалки Гуров наклонился, чтобы обмахнуть слегка запылившуюся обувь. В этот момент дверь в кабинет широко распахнулась. Гуров успел увернуться и выругался. Его чуть не снесло. На пороге стоял и улыбался подполковник Капец из службы собственной безопасности. Карьерист, чинодрал и вообще редкая сволочь. Вытянутый нос и скошенный подбородок придавали его лицу сходство с лисьей мордой.
