Улица Иисуса - страница 2
Приезжий остался доволен панорамой. Город ему нравился. Вернулся Байрам, пожимая плечами.
– Никто не знает, этот человек о своих перемещениях им не докладывает. Они так сказали. Ну, я пойду, господин, а вы подождите.
Получив два дирхама, носильщик благодарно прижал руку к сердцу.
– Если, что, вдруг я понадоблюсь, найдете меня в порту.
Приезжий окликнул его словами:
– Послушай, а как называется этот город?
– Как, – удивился малый, – вы не знаете куда приехали? Ленкорань.
– Если бы приехал, знал бы. Я приплыл – это разные вещи. Но, если это Ленкорань, значит все верно. Значит это тот самый хафиз Али, которого я разыскиваю.
Из соседней лавки вышел мужчина, поздоровался и сказал:
– Добро пожаловать. Господин не желает привести в порядок бороду?
– А что не так с моей бородой? – забеспокоился приезжий, трогая растительность на лице.
– С вашей бородой все хорошо, уважаемый гость, но можно сделать лучше. Совершенству нет предела. Можно подстричь, придать ей красивую форму? Краску освежить, где вы такую хну брали? Это не лучший сорт. Могу также выбрить вам голову.
– А, пожалуй, – согласился приезжий, – куда мне вещи можно поставить?
Брадобрей кликнул помощника:
– Эй, оглан возьми вещи у господина.
Отдав поклажу, клиент сел на деревянный стул с подлокотниками и, закрыв глаза, отдался рукам мастера.
– Голову брить будем? – спросил брадобрей.
– Обязательно.
Мастер вспенил мыльную массу и принялся за работу. Когда, вздремнув немного, клиент открыл глаза, в поднесенном зеркале голова блестела, а аккуратно подстриженная бородка отливала каштановым блеском.
– Хорош, – услышал он одобрительный голос за спиной. Приезжий изменил угол наклона зеркала, и увидел человека в остроконечной шапке с меховой оторочкой.
– Нравится? – спросил он у него.
– Пока не знаю, надо привыкнуть, – ответил Али. – Раньше ты был похож на простого разбойника, а теперь на атамана разбойников.
– Ну что вы, – почему-то обиделся брадобрей, – он похож на вельможу.
– Мой друг шутит, – успокоил его Егор, – сколько с меня?
– Будьте моим гостем, – вежливо сказал брадобрей.
– Спасибо, и все же?
– Один дирхам.
– Я заплачу, – сказал Али, – кажется, мне твой вид нравится. Это твои вещи?
– Скорее твои. Это гостинцы.
Али взял баул, вышел из парикмахерской, подошел к соседней двери, над которой висела вывеска, и отпер замок.
– Добро пожаловать! – сказал он, пропуская гостя вперед.
В конторе друзья обнялись, похлопали друг друга.
– Рад тебя видеть, – сказал Али, – проходи, садись. Плащ не снимай пока. Я сейчас печь затоплю.
– Давай я пособлю, не дело раису печку топить.
– Не надо, садись вот туда.
Егор скинул чарыхи, взошел на деревянное возвышение, устланное соломенными циновками. Здесь было разбросано несколько муттака, и стоял стол на коротеньких ножках. Он опустился возле стола, скрестив ноги.
Помещение конторы было разделено на три неравные части. Справа от двери за перегородкой стоял еще один стол и сиденье. Слева от входа находилась небольшая сложенная из камней и глины печь. Али большим ножом настругал лучины, затолкал в печь и поджег. Когда пламя схватилось как следует, подкинул толстых веток.
– Потерпи, друг мой, – сказал он. – Сейчас будет тепло. Как ты добрался?
– Очень хорошо, без происшествий.
– Давно ждешь?
– Не очень. Хотя успел подстричь бороду.
– А голову зачем побрил. Чай не лето, зима все-таки.
– Даже не знаю. Он предложил раз, другой – я и согласился. А что, не идет мне? Сам сказал, что я теперь на атамана похож.
– Похож, похож, – успокоил его Али.
– А ты где был, в бане?
– Нет, в бане сегодня женский день.
– Какие пустяки. Разве тебя это когда-нибудь останавливало?
Али погрозил Егору пальцем и улыбнулся:
– Не можешь мне этого простить? Пора бы забыть.
– И не надейся, на смертном одре помнить буду.
– Ну что же. Пусть это будет единственным камнем преткновения между нами. Что там на острове? Как Лада? А, кстати, где твоя жена?
– Она в Астаре. У нее вдруг обнаружились родственники, довольно близкие. Чуть ли не двоюродные дяди с тетей. Она осталась погостить. Я обещал забрать ее на обратном пути.
