Как свидетельствует исторический опыт, подобное «имперское государство» может существовать, лишь являясь универсалистским по своей сути и природе. Практически все имперские государства от Рима до Российской империи стремятся кооптировать меньшинства в общегосударственную систему, объединяя их единым бюрократическим аппаратом, едиными налогами, гарантируя военную защиту и не вмешиваясь в их религиозные, языковые и культурные традиции.
Нуждавшиеся в увеличении налоговых поступлений и в рекрутах для армии римские императоры просто расширяли права гражданства до тех пор, пока оно не охватило поголовно практически все полноправное население бывших провинций империи. Культурная лоскутность империи не помешала ее гражданам, принадлежащим к различным племенам, народам и расам, находящимся на разном уровне культурного и политического развития, говорившим на разных языках, успешно защищать ее. И, если в силу сложившихся обстоятельств, во многом имеющим субъективный и случайный характер, в конце V века Западная империя пала (хоть до начала V века считалась более жизнеспособной), то Восточная не только устояла, но при Юстиниане (в VI веке), несмотря на постоянную персидскую угрозу, вернула значительную часть ранее потерянных провинций (кроме Галлии, Британии и части Испании).
Точно так же ассимилировал регулярно и небезуспешно вторгавшихся на его территории северных кочевников и Китай. Наибольших успехов, в том числе не повторенных по сей день территориальных приращений, династия Тан добилась именно в тот период, когда кочевники и ханьцы действовали совместно, не забывая, что они — разные народы, но дополняя и взаимно обогащая друг друга, как имперские подданные.
В России, до 1917 года, русские, украинцы и белорусы считались единым православным народом, что было тем более верно, поскольку этнографические отличия между Минском, Полтавой и Москвой значительно менее заметны, чем между Архангельском и Астраханью. В то же время ограничения, накладывавшиеся на имперских «инородцев» (неправославных), имели скорее характер преференций. Так, их не призывали в армию, они вместо регулярных налогов платили ясак натурой (преимущественно пушниной), ими управляли их собственные «князья», одновременно получавшие и российское дворянство, и т. д.
Толерантность царского правительства заходила так далеко, что на российских имперских орденах, вручавшихся особам неправославного вероисповедания, дабы не смущать оных, вместо религиозных символов — изображений святых — помещался двуглавый орел. Империя всеми силами подчеркивала, что ее не интересуют культурно-национальные предпочтения подданного, только — верная служба общей Родине, которая является важнейшим и единственным критерием его успешной карьеры.
Примерно такими же — осовремененными более чем на столетие — принципами руководствовалась украинская власть до 2004 года, хоть и не смогла оформить их в виде внятной доктрины — государственной идеологии.
С приходом к власти Виктора Ющенко все это кончилось. На государственном уровне возобладали пещерно-националистические концепции «украинской Украины» и «Украины для украинцев». Вместо строительства государства, в котором, по словам первого президента Леонида Кравчука, «русскому должно было быть лучше, чем в России, а еврею лучше, чем в Израиле», нас стали призывать «думать по-украински», а для тех, кто недостаточно быстро откликался на призывы, вводились ограничения на русскую печатную продукцию, запреты на фильмы на русском языке. Наконец, тем, кто вслух высказывал несанкционированную Виктором Ющенко и его окружением точку зрения, грозили и грозят тюрьмой: кому «за федерализм», кому «за отрицание Голодомора». Осталось совсем немного до введения уголовного преследования «за нежелание вступать в НАТО» или «за борьбу против оранжизма».
Понятно, что люди, сталкивающиеся с грубым вмешательством в личную жизнь, которым навязываются убогие и одновременно предельно лживые представления об истории и культуре родной страны, в частности осмеянное всем миром, но остающееся в ющенковских учебниках истории Украины утверждение о 140-тысячелетнем возрасте украинской нации (наши историки не стыдятся утверждать, что украинцы появились раньше неандертальцев), по меньшей мере, не любят власть, пытающуюся вырастить из их детей национально-озабоченных безграмотных мутантов, к которым культурные европейцы могут относиться только как Миклухо Маклай к папуасам — со смесью презрения, жалости и патернализма. Именно поэтому, впервые за все время украинской независимости на юго-востоке воспринимают киевское правительство как оккупационную власть. Партизанские отряды, пока не создают, но уже поговаривают о необходимости на силу отвечать силой.
