Майрон — спортивный агент, точка. У Дуэйна Ричвуда огромный талант и потрясающее чувство мяча. Парень привлекателен физически и заработает кучу денег на рекламных контрактах. Вот что важно для агента, а вовсе не интимная жизнь подопечного! На корте Дуэйн — настоящий кудесник, так какая разница, чем он занимается за его пределами? Нет, Болитар принимает все слишком близко к сердцу, и совершенно напрасно. Агентство — его бизнес и любимое дело, а шпионить за одним из самых нужных клиентов, при этом вторгаясь в его личную жизнь, совсем не по-деловому.
Нужно уйти… Нужно обсудить все с Джессикой и узнать ее мнение.
Так, еще десять минут, и все.
Понадобилось только две. Прильнув к скважине другим глазом, Майрон увидел, что дверь в номер триста двадцать два открылась. Появился Дуэйн, ну, по крайней мере его спина. Вокруг жилистой шеи — женские руки, тянущие парня вниз. Обнимаются… Лица женщины не видно, только руки. Болитар подумал об интуиции Ванды. Девушка настолько верила в себя, что фактически ослепла, не замечая интрижек своего парня. Понятно, с Майроном такое тоже случалось. Любовь надевает шоры и розовые очки.
— Надевает шоры, — чуть слышно пробормотал Майрон. — Уму непостижимо!
Объятия разомкнулись, Дуэйн выпрямился, а женские руки исчезли из виду. Похоже, Ричвуд собрался уходить… Майрон еще плотнее прижался к замочной скважине, но тут теннисист обернулся и взглянул на дверь номера 323.
Уже в который раз Болитар спросил себя, как он здесь оказался. Если по долгу службы придется выяснять подробности интимной жизни каждого из клиентов, он до конца жизни у замочной скважины просидит! Дуэйн — молодой парень, не женатый и официально не помолвленный. Ему только двадцать один. Ничего из увиденного убийства Валери Симпсон не касается.
Точнее, не касалось, пока Ричвуд не отошел от двери.
Женские руки еще раз сомкнулись вокруг его шеи, послышались приглушенные голоса, но слов Майрон не разобрал. Дуэйн посмотрел налево, потом направо и зашагал к лифту. Женщина уже начала закрывать дверь, затем вдруг решила еще раз глянуть на Ричвуда. Тогда Майрон и увидел ее лицо.
Перед ним была Диана Йеллер.
Утро…
Накануне вечером Майрон не стал объясняться с Дуэйном. В каком-то ступоре он добрался до Джессики, открыл дверь своим ключом и начал объяснять: «Извини, пришлось…»
Договорить помешал поцелуй. Затем второй, еще более страстный. Затем третий, еще более требовательный. Майрон пытался отбить любовную атаку, хотя, пожалуй, сопротивление особой решимостью не отличалось.
Потянувшись, Болитар перевернулся на спину. Джессика неслышно пробиралась к платяному шкафу. Обнаженная… Несколько секунд — и она скользнула в шелковое кимоно. Майрон наблюдал за ней с немым восхищением, впрочем, как и всегда.
— Ты такая красивая… — прошептал он, — аж челюсти сводит!
Молодая женщина улыбнулась. От одного ее взгляда с мужчинами происходит что-то странное: дыхание учащается, под ложечкой сосет, перед глазами темнеет от животной страсти. А чувственная улыбка все эти симптомы десятикратно усиливает.
— Доброе утро! — Джессика склонилась над Майроном и нежно поцеловала. — Как ты себя чувствуешь?
— От вчерашней ночи даже уши вспухли.
— Приятно слышать, что я по-прежнему в форме. Величайшая в истории тысячелетия недооценка собственных способностей!
— Ну, расскажи про поездку.
— Нет, сначала ты про убийство.
И Майрон рассказал. Джесс умела слушать и перебивала, только чтобы задать вопрос по существу. Она смотрела прямо на Болитара, не мешая ему фальшивыми улыбками и неуместными кивками. Казалось, красивые глаза видят только Майрона, будто он центр мироздания. От такого внимания становилось не по себе, жутко и восхитительно.
— Валери тебе понравилась, — заметила Джессика.
— Такая молодая, такая одинокая! Попала в беду, а обратиться не к кому.
— У нее был ты.
— Мы встречались всего раз и даже контракт не подписали.
— Не важно, Валери успела понять, кто перед ней. Грози мне опасность, побежала бы именно к тебе. — Молодая женщина наклонила голову. — Как ты узнал название отеля и номер, в котором я жила?
