— Когда Кэтти исчезла, я разговаривала по телефону с твоей бабушкой. Дети понимают куда больше, чем взрослые думают. Я не учла, что она может слышать обрывки разговора, а она слышала и поняла все по-своему.
— И о чем же ты говорила с бабушкой? — Брюс рывком пододвинул себе стул и уселся напротив Маргарет, буравя ее взглядом. — Наврала ей с три короба о безнравственном поведении ее внука? Да уж, по части обмана тебе нет равных.
— Я ничего не выдумывала, и я вовсе не прирожденная лгунья.
— Правда? А у меня сложилось иное мнение на сей счет.
— Хватит изображать из себя несчастную жертву коварной интриганки. Можно подумать, только я пыталась что-то скрыть? Да какое право у тебя рядиться в нимб святого, если ты и сам пытался соблазнить меня только из-за «Розового дома»!
— Да ничего подобного! — Брюс сжал кулаки, словно с трудом удерживался, чтобы не наброситься на нее. — Вначале я просто поехал познакомиться с тобой, чтобы понять, как тебе нравится на новом месте, собираешься ли обосноваться здесь надолго, или это просто мимолетная прихоть горожанки. Мне и в голову не приходило соблазнять тебя, чтобы получить доступ к твоему ранчо.
— Но ты не можешь винить меня за то, что я так подумала!
— Потому что судишь по себе?
— Потому что однажды уже прошла через нечто подобное… — Маргарет глубоко вздохнула и посмотрела Брюсу в глаза. Между ними накопилось слишком много недомолвок, и сейчас был последний шанс сказать все начистоту. — И я оказалась достаточно глупой, чтобы решить, будто история повторяется. Невольно я перенесла свое отношение к Максу на тебя… Только из-за этого мне стало вдвое больнее… Кэтти прибежала сюда потому, что слышала, как я спросила твою бабушку, не лучше ли мне вернуться в Нью-Йорк. Девочка испугалась и разволновалась…
— Ты рассказала про своего первого возлюбленного. Но, кажется, не все.
— Не смотри на меня так, мне страшно.
— А куда мне смотреть? На стены? На потолок? — Его голос источал яд, но лицо… Маргарет показалось, что на этот раз ей удалось пробить его неприступную ледяную броню и заставить прислушаться к ее словам.
— Чувства, которые я испытывала к нему, ничуть не похожи на те, которые испытывала к тебе. Нет, до сих пор испытываю. Тогда я была еще очень молода и наивна и все сразу пошло наперекосяк. Мне казалось, что от его предательства я не оправлюсь никогда. Сейчас я понимаю, что все было совсем не так трагично, и на самом деле я пришла в себя очень быстро. Но, конечно, ожесточилась из-за Кэтти и злилась оттого, что он отказался от собственной дочери… Однако это не мешало мне нормально работать и заботиться о ребенке — в общем, жить своей жизнью. А вот с тобой… — Маргарет беспомощно замолкла.
Брюс тоже молчал, не сводя с нее задумчивого взгляда. Она не могла понять, что выражает его лицо, и решила продолжить, высказать все, что было у нее на сердце.
— Когда Рейчел сказала, что ты спишь со мной только из-за «Розового дома», мне стало так плохо, Брюс, так тяжело! И я захотела проучить нас обоих: себя за излишнюю доверчивость, а тебя за желание использовать меня для достижения своих целей. И я должна была бы ненавидеть тебя, твои прикосновения… Но произошло обратное. И все из-за того, что я полюбила тебя, Брюс. Еще тогда, в наш первый раз…
— Ты любишь меня. — Брюсу казалось, что его сердце разорвется от бурного ликующего счастья. Губы его помимо воли расплылись в медленной довольной улыбке.
— Очень смешно, — буркнула Маргарет, вскакивая. Да как он смеет потешаться над ней? Кто дал ему такое право? — Торжествуешь победу, да? Неожиданный приз, еще одно женское сердце! Приятно слышать, что я не устояла перед твоими чарами и теперь ты победитель, а я… я полная и безнадежная идиотка.
Она резко повернулась и бросилась к выходу. Но сильные руки схватили ее за плечи, и уже через долю секунды она сидела на коленях Брюса, не имея даже возможности пошевелиться.
— Не так быстро, дорогая моя, — нежно прошептал Брюс, и щеки Маргарет залились густым румянцем.
— Я уже все сказала. И перестань так улыбаться!
— Не могу. Повтори еще раз, что любишь меня.
