— Ага, заметили. Следили за мной, не иначе, — насмешливо предположил Брюс.
Ему доставляло истинное удовольствие представлять, как она наблюдает за его продвижением по залу и обращает внимание на каждую женщину, с которой он останавливается поговорить. Брюс поднес к губам бокал, пристально глядя в лицо Маргарет до тех пор, пока та не покраснела. Но взгляда так и не отвела, выказав себя достойным соперником в этом небольшом поединке.
— Конечно нет.
— Ну а я следил за вами, — мягко сказал он, — как и большинство других одиноких мужчин в этом зале. Не хотите потанцевать?
Не успела Маргарет ответить, как он обнял ее за талию и повлек к танцплощадке.
Тело ее было мягким и податливым. О, каким мягким и каким податливым! Мускулы живота Брюса судорожно сжались, а горячая волна желания внезапно накрыла с головой. Он прижал молодую женщину еще ближе к себе, чтобы ощутить прикосновение мягкой груди к своей, а заодно дать ей почувствовать напряжение его плоти, без слов говорящее о том, чего именно он хочет от нее.
— Людям будет что обсудить, — пробормотала Маргарет, склоняя голову на сильное плечо партнера.
— А что тут обсуждать? Что мы танцуем? Большое дело!
Однако Брюс прекрасно понимал, что она подразумевает. Суть не в том, что они танцевали, а в том, как танцевали. Между молодыми людьми не осталось ни дюйма свободного пространства, а их движения в такт спокойному ритму песни о любви были неторопливы и чувственны.
Господи, неужели она танцевала так и с другими мужчинами? Невыносимая мысль! Брюс запустил длинные пальцы в копну светлых волос молодой женщины, вынуждая Маргарет поднять к нему лицо.
— Вы часто ходили по ночным клубам в Нью-Йорке, Маргарет? — хрипло осведомился он.
В ответ она засмеялась и покачала головой.
— Старалась не посещать совсем. Иногда, по субботам, но в воскресенье — никогда. Я не люблю воскресенья, для меня это самый одинокий из всех дней недели. Вы не согласны? — Ее пальцы блуждали по его плечам и шее, дыхание слегка участилось.
— Сколько вы выпили?
— Бокала два-три. Точно не помню.
— По-моему, достаточно.
— Надеюсь, вы не собираетесь решать за меня, сколько мне пить, мистер Макнот. Потому что, если собираетесь, боюсь, у вас сложилось обо мне неверное представление.
— Потому что вы все всегда решаете сама?
— Вот именно. — Боже, сколько времени прошло с тех пор, когда она так танцевала с мужчиной! Макс, например, сознательно избегал мест, где играет громкая музыка и существует хоть малейший шанс, что придется вставать и идти танцевать.
— Мне кажется, вы могли бы сделать для меня исключение, — многозначительно прошептал Брюс.
— Потому что вам нравится командовать людьми?
— Потому что, когда я собираюсь спать с женщиной, то предпочитаю быть ведущим, а не ведомым.
Господи! Ей послышалось или он правда это сказал? И почему, черт подери, в ответ на столь возмутительное заявление ее соски напряглись под тонким кружевом бюстгальтера?
— Хотите есть?
— Ч-что?
— Просто я вижу, что начинают выносить закуски.
Музыка действительно стихла, и кто-то объявил, что можно подходить к столу.
Да, ей нужно перекусить. Обязательно нужно. Недаром ее повело всего лишь от двух бокалов вина, хотя обычно она и двух себе не позволяла. Да и появившиеся на столе блюда пахли восхитительно.
— Еда вас отрезвит, — с полуулыбкой заметил Брюс. — И не будет повода обвинить меня в том, что я воспользовался моментом и соблазнил женщину, в голове которой играло вино, — добавил он, не отводя пристального взгляда от лица Маргарет.
— Разве вы меня соблазнили? — слабо возразила она.
Не ответив на ее вопрос, Брюс предложил:
— Может, присоединимся к тем, кто на улице?
Он чувствовал, что должен немедленно отвести взор от этих манящих глаз. А не то у него не будет иного выбора, кроме как отказаться от еды и пусть силой, но увести Маргарет подальше отсюда. И плевать, что весь город скажет по этому поводу!
Это была самая интригующая женщина из всех, что он когда-либо встречал. Загадочная смесь уязвимости и желания во что бы то ни стало отстоять свою независимость.
Расположившись за столом, накрытым на улице, и рассеянно жуя цыпленка с салатом, Маргарет едва осознавала, о чем беседуют окружающие. Ей, правда, вполне успешно удавалось делать вид, что она участвует в разговоре, но единственное, что интересовало ее в этот момент, была чувственная энергия, исходящая от мужчины рядом с нею, и его бедро, касающееся ее ноги.
