Может, именно поэтому он так много думает о ней? Может, ему не дает покоя то, что он не сумел произвести на нее должного впечатления? Он, который всегда принимал как нечто само собой разумеющееся свой талант покорять женщин…
Размышления молодого человека прервала миссис Макнот, которая позвала внука составить ей компанию для новой партии в крокет. Призом служила бутылка шампанского.
— Сегодня слишком хороший день, чтобы торчать в доме, — заговорщицки прошептала энергичная пожилая дама. — А крокет достаточно спокойная игра, чтобы пренебречь возрастом и количеством выпитого.
— Я буду играть, но при одном условии, — ответил Брюс вполголоса, — если ты избавишь меня от общества Рейчел. Нормальный человек не в состоянии выдержать столько болтовни.
— А я-то думала, она тебе нравится, — удивленно протянула Ребекка. — Или, по крайней мере, ты не возражаешь против ее присутствия, — поправилась она, поймав взгляд внука, полный сдержанного недовольства.
— Уж слишком напоминает девиц определенного типа, которыми кишмя кишит Нью-Йорк, — пояснил Брюс. — Молодых, богатых и чрезвычайно влюбленных в себя.
Они с бабушкой медленно шли по дорожке к крокетной площадке.
— В таком случае хорошо, что я не рассчитывала на нее как на твою потенциальную жену, — улыбнулась Ребекка.
— Не стоит рассчитывать ни на кого, бабушка. Согласно мнению нашей дорогой Рейчел, — Брюс выразительно показал глазами в сторону «Розового дома», — кое-кто уже готовится сыграть эту роль.
— Да? — Ребекка наклонила голову и заинтересованно посмотрела на внука. — И кто же это?
— Не делай вид, будто не понимаешь, — усмехнулся Брюс. — Это уже вполне сформировавшаяся сплетня, а наша милая Рейчел с приятелями вовсю старается донести ее до ушей всех местных.
— Ну-ка поподробнее, что же за сплетня такая?
— Что наша новая соседка явилась сюда поохотиться за перспективными женихами.
— Ты встречался с ней. И что, тебе самому так не кажется? — небрежно поинтересовалась Ребекка, и Брюс фыркнул, услышав вопрос. — А вдруг они правы?
Она украдкой взглянула на внука, который пристально смотрел в направлении ранчо, где поселилась обсуждаемая особа. Он пригласил ее, а она не явилась. Ребекка ничего не сказала Брюсу по этому поводу, но прекрасно видела, что он раздражен. И неудивительно. Не так часто его просьбы — правда, всегда больше похожие на приказы, пусть и преподнесенные в вежливой форме, — игнорировались.
— Возможно, — предположила Ребекка, внимательно наблюдая за Брюсом, — она действительно рассчитывает встретить хорошего, подходящего и богатого человека…
— В таком случае она не туда смотрит. Но, так или иначе, а я могу за милю распознать интриганку. Однако эта женщина не вызвала у меня никаких опасений. — Брюс вспомнил взгляд, который Маргарет бросила на него, когда он выходил из машины, и то, как она боролась с собой, боясь показаться невежливой, когда он предложил приготовить для нее кофе. — Ты бы видела, какое усилие она сделала над собой, чтобы хотя бы пригласить меня в дом!
— Какой кошмар! — театрально ужаснулась Ребекка. — И как ты справился с ударом, что нашлась женщина, не заискивающая перед тобой?
— Женщины не заискивают передо мной, бабушка! — возмутился Брюс, вспыхнув: удар попал в цель. Сам-то он был искренне уверен, что от природы обладает нужным сочетанием внешних и внутренних качеств, позволяющим ему расположить к себе практически любую особу противоположного пола.
— Итак, я правильно поняла, что твои планы относительно покупки «Розового дома» с треском провалились?
— Я бы на твоем месте не спешил с выводами.
Однако Брюс действительно понятия не имел, как убедить Маргарет продать ранчо. Она не производила впечатления женщины, с которой легко договориться, если вдруг заупрямится.
— Ну, если ты ей не понравился, мой мальчик, вряд ли она согласится на продажу. Тем более раз уж проехала сотни миль, чтобы поселиться в этом доме.
Ребекка посмотрела туда, где несколько гостей пытались решить, кому в какой команде играть. Страсти накалялись, и пора было вмешаться. Джессика Керриган, мать Рейчел, по своему обыкновению взяла на себя роль организатора и к настоящему моменту намеревалась вышвырнуть вон пару-тройку изрядно подвыпивших гостей, осмелившихся ей перечить.
