К тому времени, как спустилось солнце, Нлил был уже у селения, и теперь стоял часовым на тропинке, ведущей в дом. Возвращались кел. Они проходили мимо, приветствуя его взмахом руки. Нлил знал их имена и отмечал каждого узлом на веревке, обмотанной вокруг пояса. Он знал каждого, несмотря на закрытые вуалями лица. Он знал их с детства — по походке, манере поведения, по росту… Но среди них пока не было никого, высшего по рангу, кто мог бы сменить его с этого поста. Поэтому он оставался здесь пока остальные проходили в лагерь. Кел приходили группами, появлялись, как миражи в песчаной пустыне. Закутанные в черные мантии, они двигались как тени, в косых лучах заходящего солнца, окрашивающего в янтарный цвет камни и песок. Узлы заполнили одну веревку, затем другую и вот пришли все, кроме двоих. Нлил посмотрел на восток. Оттуда должна была вернуться Рас. Для беспокойства нет причин, сказал он себе. Она никогда не была беспечной. Рас Сошиль Кон-Нелан. Сестра Мераи.
И в этом Ньюн ограбил его. Когда-то они были всегда втроем — Нлил, Мераи и Рас. Это были счастливые времена. Тогда Нлил мечтал о своей карьере. Он стал искусным воином и занял достойное место среди кел, он был другом Мераи и поэтому он приблизился к Рас. Он обучал ее, охотился с нею и с Мераи, вся жизнь его проходила перед его глазами… он видел как ожесточилась она после смерти Мераи. Мать ее, Нелан, была одной из тех, кто погиб в Ан-Эхоне, и Рас ничего не говорила об этом. Рас смеялась, ходила, принимала пищу вместе с кел, но она стала не такой, какой Нлил знал ее всегда. Она ходила за Нлилом раньше, когда была ребенком, а сейчас она стала тенью Ньюна Интеля. Это был какой-то вид сумасшествия, игра, лишенная смысла и юмора. Но все они стали немного сумасшедшими, те, кто выжил после гибели Ан-Эхона и стал служить госпоже Мелеин. Наконец вернулась Рас, в нерешительности постояла наверху, затем медленно, с трудом, поднялась на камни. Она опустилась на плоский камень возле него, руки беспомощно свисали между колен, она тяжело дышала.
— Хорошо поохотилась? — спросил он, хотя знал, какой охотой она занималась.
— Два дартера, — для нее было совсем неудачно. К тому же она проделала довольно длинный путь, что было заметно по ее тяжелому дыханию. Нлил посмотрел вдаль, на темнеющий восток, где виднелись две темные точки. Кел и сопровождающий его зверь.
— Восток, — сказала Рас, с трудом переводя дыхание. — Всегда восток, всегда один и тот же путь. Он совсем не охотился, но зверь добывал для него трофеи. Он только собирал добычу. Он ходит очень быстро, как предводитель кел.
— Рас, — предупредительно сказал он.
— Он знает, что я здесь. Нлил взял в руки камень, стал задумчиво рассматривать его. Рас отдыхала, стараясь привести в порядок дыхание.
— Рас, — сказал он наконец. — Пусть он будет. Гнев плохой союзник. Он умрет, если ты перестанешь лелеять его.
— Ты уже перестал.
— Я второй кел
— Ты и был им, — сказала она и посмотрела на него почти с той, старой любовью. — Ты можешь занять высокое положение. Я завидую тебе.
— Я не люблю его. Она приняла это признание молча. Пальцы ее задумчиво играли знаками Чести, свисающими с ее пояса. Это она приняла из рук Ньюна после смерти Мераи.
— Мы не можем вызвать его на дуэль, — сказала она. — Закон запрещает, если это месть за Мераи. Но есть другие поводы. Только поводы.
— Перестань думать об этом.
— Он искусный воин. Если я вызову его, я умру.
— Перестань, — повторил он и сердце его сжалось.
— Ты хочешь жить, — обвинила она его и когда он стал отрицать, то спросила: — Ты знаешь, сколько поколений кел в моем роду?
— Больше, чем в моем, — горько сказал он и кровь ударила ему в лицо. Он тяжело переживал, что его род — не чистый род кел.
— Восемнадцать, — сказала она. — Восемнадцать поколений. Я — последняя в роду, который производил кел и господ. Все они уже мертвы и никогда не будут знать таких времен, как нынешние. Может, я не должна жить тоже, может мне уйти из этого времени? Я думаю о своем брате Мераи. Он тоже видел это, понимал это, знал, что всех нас ждет край горизонта. И я думаю… он умер, Нлил, он не стал драться с этим пришельцем. Он не стал отражать удар, который мог сразить его, и который мог легко отразить. Почему? Из страха? Это был не Мераи. И что я думаю? Я думаю, что он сам отошел в сторону, что он сам позволил убить себя. Почему? Потому что эти пришельцы сказали, что они Обещанные. Мог ли он встать у них на пути? Нлил откашлялся:
