Повальная смерть клеток, которая в лабораторных условиях наблюдается после пятидесятого деления, происходит и в человеческом организме. „Трагедия“ человеческих клеток начинается приблизительно в тридцатилетнем возрасте. Для самого человека это происходит абсолютно незаметно. Однако в возрасте восьмидесяти лет в человеке умирает уже до десяти килограммов клеток, и это, конечно, заметно отражается как на внешнем облике человека, так и на деятельности всех его органов. Вскоре после этого на колонию обрушивается смерть. Погибает колония клеток, а с нею погибает и человек.
Почему же клетки тела умирают, а свободные одноклеточные, эти самые простейшие, нет?
Ответ на этот вопрос предельно прост:
„Дикие“ клетки свободны и независимы. Им ни о чем не нужно заботиться, кроме добывания пищи и деления. Они не служат никаким высшим целям. Другое дело клетки сложного организма — их жизнь и деятельность подчинены высшим целям: неумолимым законам эволюции вида.
Любое многоклеточное существо обязано развиваться и приспосабливаться к изменчивой среде. А это возможно только при непрерывно действующем естественном отборе. В какой-то мере бессмертие клеток здесь заменено бессмертием вида в целом. Не отдельной особи, а именно вида.
Немаловажным фактором в эволюции вида являются и определенные, присущие только данному виду размеры тела отдельной особи. Не поэтому ли гибель клеток в сложном организме начинается тогда, когда особь достигает предела своего роста и дальше расти не смеет? Да, это так. Именно поэтому мышь всегда остается мышью и никогда не достигает размеров слона. У человека рост полностью прекращается где-то в пределах тридцати лет. И что же? Как раз в этом возрасте эволюция наносит первый удар по колонии его клеток.
И, наконец, третьим фактором, определяющим продолжительность жизни колонии клеток, следует считать частоту ритмов в смене поколений. Эта частота определяется продолжительностью жизни отдельной особи, принадлежащей к тому или иному виду. Так, например, человек живет в среднем 80 — 90 лет, лошадь 25 — 30, мышь — 3 — 5 лет.
Итак, смертный приговор колонии клеток в сложном организме выносит трибунал из трех неумолимых судей. Вот их имена: Естественный Отбор, Предел Роста и Ритм Смены Поколений.
Если клетки в колонии человеческого тела избавить от этого беспощадного трибунала, они будут жить и размножаться вечно. А это и есть золотые ключи к бессмертию. Но вот вопрос: не вызовет ли это непрерывное увеличение человеческого тела? Несомненно вызовет. Однако это увеличение будет настолько незначительным, настолько пренебрежимым, что о нем и говорить не стоит. За тысячу лет человек среднего роста достигнет от силы двух с половиной метров. Прибавки будут менее заметными, чем между двадцатью пятью и тридцатью годами. Объясняется это просто: интенсивность обновления клеток останется сбалансированной в пределах, установленных самой природой.
А теперь конкретное решение проблемы. Для этого прежде всего нужно подвергнуть тщательному анализу клеточный белок — протеин и производителей белка — рибосомы.»
И все. Больше Клементайн не нашла ни слова ни в этой, ни во всех остальных тетрадях. Сотни страниц в них были заполнены одними формулами, схемами, уравнениями, диаграммами. Однако и прочитанного было более чем достаточно.
Уложив тетради обратно в саквояж, госпожа Мюррей задумалась.
Биологическое бессмертие! Так вот к чему стремился этот неисправимый гордец Томас!..
Но разве это возможно — жить всегда? Да и зачем? Люди привыкли умирать. Это страшно, но это неизбежно. Вот и сам Томас тоже умер…
Да, сам умер, а сыну перед смертью ввел препарат, в котором что-то важное осталось, по-видимому, недоработанным. За тысячу лет до двух с половиной метров! Какая страшная ошибка! Дик за три года достиг этих двух с половиной метров и продолжает расти все быстрее и быстрее. Томас допустил ошибку в своих расчетах. Это ясно. Но кто сумеет разобраться в его ошибке?
Клементайн встала и взволнованно прошлась по комнате. Ей почудился звонкий голос Дика, прозвучавший где-то в саду. Она вздрогнула и невольно метнулась к двери. Но тут же опомнилась. Это не Дик, это тишина звенит голосом Дика. А может быть, это кричит ее собственное сердце?..
