Наконец, считая работу законченной, Кейт протянула покупательнице пакет с платьем, коробку с туфлями, чек и прибавила ко всему этому вымученную улыбку.
– Большое спасибо за покупку. Заходите еще.
– Непременно, мне тут очень нравится. А теперь покажите мне вон те серьги.
– Серьги? – упавшим голосом переспросила Кейт.
– Вот эти. Я думаю, они чудесно подойдут к платью, как вы считаете? Не могли бы вы его достать, чтобы я посмотрела, как оно смотрится с серьгами?
– Вы хотите, чтобы я опять достала платье?! – кровожадно улыбаясь, Кейт подалась вперед. – А почему бы вам…
– Вы выбрали эти серьги из австрийского хрусталя? – к кассе подлетела Марго и так пихнула Кейт, что та чуть не отлетела в сторону. – Знаете, у нас еще есть браслет, он словно специально для них создан! Кейт, ты достанешь платье, пока я отопру витрину с серьгами?
– Я лучше вышвырну это чертово платье, – прошипела ей в спину Кейт, – чем достану его снова! Никто не заставит меня это сделать!
Назревал скандал, но тут зазвенел колокольчик, отворилась дверь, и вошел улыбающийся Байрон, при виде которого ярость Кейт только усилилась.
– Хелло, леди! Не возражаете, если я тут поболтаюсь, пока вы не освободитесь?
– Ты свободна, – многозначительно посмотрела Марго на Кейт. – Я сама закончу.
«Хрен редьки не слаще!» – подумала Кейт и неохотно вышла из-за кассы.
– Что-нибудь ищете?
– Подарок на День матери. Пару месяцев назад я купил здесь маме такой замечательный подарок на день рождения, что это превратило меня в настоящего героя. Я решил непременно прийти сюда снова. – Он чуть наклонился и провел пальцами по се подбородку. – Как вы?
– Прекрасно. – Вспоминать о том, как она рыдала в его объятиях, было стыдно, и Кейт неловко отступила. – Вы хотите что-нибудь конкретное?
Вместо ответа он положил руку ей на плечо.
– Я думал, мы стали друзьями.
– Да, конечно… – Ей наконец удалось взять себя в руки: он ведь не виноват, что она так разозлилась. – Просто я немного взвинчена. Сейчас чуть не врезала вон той покупательнице.
Подняв бровь, Байрон посмотрел поверх ее головы на женщину, разглядывавшую браслет.
– А почему?
– Она хотела взглянуть на серьги, – сквозь зубы процедила Кейт.
– Действительно, какое нелепое желание! Давайте условимся: вы пообещаете меня не бить, а я поклянусь, что не посмотрю ни на одну пару серег в этом магазине. Да что там: я вообще теперь не взгляну ни на одни серьги в мире!
Ладно, по крайней мере, улыбку он заслужил.
– Наверное, я и в самом деле вела себя глупо. Итак, что любит ваша мама?
– Серьги! Извините, – усмехнулся Байрон, – не мог удержаться. Она у меня женщина замкнутая, нервы стальные, характер жуткий, но крайне сентиментальна, особенно если это касается ее детей. Я хотел бы что-нибудь с сердечками, с цветочками, но не совсем безвкусное.
– Замечательно! – Кейт испытывала слабость к мужчинам, которые не только любили своих матерей, но и понимали их. – Я, правда, пока не очень хорошо ориентируюсь в товаре… Это моя первая неделя в магазине.
«Она похожа на куколку», – пронеслось у него в голове. На маленькую куколку в аккуратном сером костюмчике с полосатым галстуком. Скромные туфли не позволяли толком разглядеть се ноги; удивленно сообразив, что именно этим он и занимается, Байрон смущенно кашлянул.
– И как идет работа?
Кейт оглянулась на Марго.
– Думаю, мои коллеги меня скоро убьют. Ну, а в остальном – спасибо, хорошо. – Заметив, что он продолжает ее разглядывать, Кейт поежилась. – Вы ведь пришли покупать подарок, а не за тем, чтобы меня расспрашивать, так?
– Признаться, и за тем, и за другим.
– Лучше бы… – начала Кейт, но дверь снова отворилась, в магазин вошли три женщины, ни на секунду не перестававшие болтать, и она цепко схватила Байрона за руку. – Так, я занимаюсь вами! Вам требуется мое исключительное внимание. Я дам вам десять процентов скидки, если вы останетесь со мной, пока они не уйдут.
– Я смотрю, вы очень любите людей, а, Кэтрин?
– От женщин я действительно начинаю приходить в отчаяние, – не выпуская его руки, Кейт повела Байрона в дальний конец зала.
– У вас опять новые духи, – он позволил себе понюхать ее волосы. – Одобряю ваш выбор: аромат тонкий, но весьма эротичный.
