– Это совпадает и с нашим опытом, – сказал Киммерон, кивая. – Все же осторожность никогда не бывает излишней. Тогда до завтра.
Серенков поднялся на ноги. Йорк и другие последовали его примеру.
– Мы с нетерпением будем ждать нашей завтрашней встречи, – с легким поклоном мэру проговорил Серенков. Повернувшись, они устремились за группой Моффа, следующей на выход.
– А теперь прямо в больницу, – уныло подумал Йорк, как только они снова оказались на залитой солнечным светом улице и их проводили к машине, физическое исследование само по себе не страшило его, но он мог поспорить на свой обед, что кроме врачей на обследовании непременно будут присутствовать военные наблюдатели. И если им каким-то образом удастся распознать, как функционирует его калькулятор, часы, ручка и кольцо с сапфировой звездой и чем они являются в совокупности…
Серенков и Ринштадт были уже в машине, теперь сесть в нее предстояло ему. Стараясь не выдать своего недовольства, он сел, уговаривая себя, что причин для беспокойства никаких не было. В конце концов его палмит морского пехотинца был разработан с таким учетом, чтобы распознать его было невозможно.
Все же когда переполненный транспорт двинулся между обляпанными краской домами, он почувствовал волнение. Но пребывание в состоянии беспокойства было составной частью работы солдата.
Комната, куда поместили Джошуа и Ринштадта, оставалась тихой и темной уже полчаса, когда Юстин окончательно отсоединил провода непосредственно питающей его аппаратуры и занял на кушетке сидячее положение. В комнате для отдыха «Капли Росы» тоже было тихо. Второй человек, находящийся в ней, Пайер, прикорнул. Юстин двигался к двери с предосторожностью, стараясь избежать появления судорог в затекших мышцах.
– Если ты голоден, то в угловом терминале тебя ждет еда.
Юстин обернулся и увидел, что Пайер со вздохом вытянул руки и потянулся.
– Я не хотел разбудить тебя, – извинился он и, изменив направление, пошел к подносу с едой, о котором говорил его товарищ.
– Все в порядке. Я ведь не на дежурстве, я просто хотел дождаться, когда ты поднимешься, чтобы быть уверенным, что с тобой все хорошо.
– Я прекрасно себя чувствую, – сказал Юстин и сел рядом со вторым Коброй, установив поднос на коленях и набросившись на еду. – Итак, что ты думаешь?
– О черт, я и не знаю, что думать, – вздохнул Пайер. – Я не уверен в том, что все их слова или действия следует принимать за чистую монету. Взять, к примеру, их мэра. Неужели это на самом деле возврат к традициям деспотичного прошлого, или все это было специально придумано, чтобы ввести нас в заблуждение? А может быть, именно таким способом они ведут здесь свои дела?
– Ну-ну, перестань, – пробурчал Юстин с набитым жареным балисом ртом. – Разве в таком шуме и гаме можно сосредоточиться?
– Там было шумно только тебе, потому что ты к этому не привык, – сказал Пайер. – Музыка практически обладает успокаивающим эффектом на эмоциональную активность мозга, позволяя при этом людям думать более продуктивно и логично.
Перед мысленным взором Юстина снова прошла вся сцена.
– Вполне вероятно, – решил он, – те сгорбившиеся над столиками люди и на самом деле чем-то были заняты. А дым? Возможно, он также содержал транквилизирующие компоненты.
– Правдоподобно. Как жаль, что там у нас не было никакого оборудования для проведения экспресс-анализа воздуха. – Он хмыкнул. – Хотя это могло бы нам здорово помочь.
Юстин поморщился. Все до одного записывающие и анализирующие устройства контактной группы во время медицинского осмотра были вежливо, но настойчиво конфискованы. Единственное чего сумел добиться Серенков своими протестами, так это обещания Моффа, что все оборудование будет возвращено при отъезде.
– В это время я контактировал с сенсорами Джошуа и могу сказать, что Телек по этому поводу просто сходила с ума.
– Это ты еще мягко сказал. Боюсь, что еще чуть-чуть и она взорвалась бы. – Пайер медленно покачал головой. – Но я думаю, что она права в том, что у нас остается все меньше и меньше шансов на удачу. Юрий не в силах выяснить ровным счетом ничего из того, что квасамане стараются сохранить в секрете. Во-первых, Мофф водит их на веревочке, как каких-нибудь ручных поронгов, во-вторых, все их оборудование упрятано где-то. Похоже, что и мы, запертые здесь, тоже ничем не можем помочь им.
